1.
... часов звучанье мерное
любезно сердцу и уму.
Услужливый слуга –
мой слух их сводит.
Сво́дня!
Душ, кресло и диван –
для тела сладостный хомут,
а бесы жо́ра (жира?)
к холодильнику проводят.
2.
Блестя́шки корешков ума,
ячеек молчаливых
на полках очереди ждут.
Нетерпеливо
кажи́нный раз
одно окно
(в себя, я полагаю, влюблено)
тащи́т меня к себе,
без очереди – сразу,
не позволяя ни за что
схватиться глазу.
3.
А что́ там на стекле:
оста́нки прежнего дождя
и нового зачи́н.
Уральский холодры́г. Причин
нос превращать в пятак,
прильнувши для
экскурсии немного:
дороги (1,2,3,4,5)
и + железная дорога,
Сине́ние холмов,
взлета́ние в Кольцово самолётов
(синю́шных тоже).
И снова,
4.
снова струи́ дождя.
Хвалён Сибирский тракт.
По мне, так шум
и газов выхлопных нелепость.
И дождь не дождь,
а пыли от соседства – до усра́.,
ну, в общем, много:
ногу к долу – ямка,
делай слепок.
5.
Но есть окно другое – око.
И́ через,
через него: садов волшебных
аромат струится,
и каждому – по вере,
по желанию увидеть,
и требник
для таи́нства припасёт.
Окно иных миров,
окно забытых слов,
где совесть не
пустого звука сотрясенье, а миро-
точе́нье,
где тишина и свет.
И это не во сне.
6.
Там ромбы и круги,
там символы и дроби,
понятия и прочие придумки
на свободе
живут и, не овеществляясь,
становятся Одним.
И я, не претендуя на охва́тность всех явлений,
рядом с Ним
ищу опоры для своей строки...
|
Очень интересно написаноо, Пётр !