Эта дикая ночь, собирающая
бельё, будто это цветы,
звериные лианы,
обвивающие верёвку
и слегка хлопающие меня
по лицу,
беззвучное веселье
в жестикуляции
рукавов рубашки,
от радости я вспоминаю
ночь страданий,
идущих во тьме
и ветер
над раскуроченной землёй,
недостроенные фундаменты
недостроенные дренажные
траншеи и растянутые круги
ослепительного света,
обозначающие улицы,
которые должны были
идти с тобой,
но так далеки от тебя,
и мы теперь одни в первом
решении
октября насчёт зимы,
мои руки так близки к тебе,
полные игривого, бунтарского
белья,
грузовое судно, идущее вниз
по реке,
в двух кварталах от меня,
зелёные, волчьи глаза
терминала Харборсайд
сверкают на берегу Джерси,
а поезд где-то под землёй
везёт тебя ко мне, в наше новое
жилище,
откуда мы можем видеть реку
и её течение (Гудзон и скрытую реку,
кто может сказать, что мы это видим,
что видим нечто из того и другого.
Или кто может сказать,
что вчерашний
искалеченный торговец метёлками,
который прошёл как раз тогда,
когда нам понадобилась
новая метла,
не был одним из "скрытых"?)
Через улицу на брусчатку
разгружаются
ящики с фруктами, пылает жаровня,
чтобы согреть людей и сжечь мусор.
Когда мы купили метлу, он пожелал
нам удачи.
Но не удача привела нас сюда.
По чьему-то замыслу чистый воздух
и холодный ветер полируют речные
огни.
По чьему-то замыслу мы сейчас
должны жить на новом месте.
|
Послесловие: From The Roof
This wild night, gathering the washing
as if it were flowers animal vines twisting
over the line and slapping my face lightly,
soundless merriment in the gesticulations
of shirt sleeves,
I recall out of my joy a night of misery
walking in the dark and the wind over
broken earth,
half made foundation and unfinished
drainage trenches and the spaced-out
circles of glaring light
marking streets that were to be walking
with you but so far from you,
and now alone in October 's first decision
towards winter, so close to you-
my arms full of playful rebellious linen,
a freighter going down-river two blocks
away, outward bound,
the green wolf-eyes of the Harborside
Terminal glittering on the Jersey shore,
and a train somewhere under ground
bringing you towards me to our new
living-place from which we can see
a river and its traffic (the Hudson and
the hidden river, who can say which it is
we see, we see something of both.
Or who can say the crippled broom-vendor
yesterday, who passed just as we needed
a new broom, was not one of the
Hidden Ones?)
Crates of fruit are unloading across the
street on the cobbles,
and a brazier flaring to warm the men
and burn trash. He wished us luck
when we bought the broom.
But not luck brought us here.
By design clean air and cold wind polish
the river lights, by design we are to live
in a new place. |
Ритм – обрывистый, как бы – за шаговый, слова, словно, скребутся, мешают друг другу в осознании
своей необязательности. Общее ощущений рваности мира, неустроенности, согласия с неизбежностью.
Такое вот послевкусие от прочтения Вашего перевода.