Ты такая разомлевшая со сна,
Я тебя от прозы жизни берегу.
Стройная, как королевская сосна,
Что растет на прибалтийском берегу.
Чуть примята твоя легкая подушка,
Лунным светом залита постель,
А ладони мирно сложены под ушко,
И цвета твои - прозрачная пастель.
Тебе я посвящаю три сонета,
И плюю через плечо три раза.
Но, проснувшись, понимаю, что сон это
И сдуваю только лишь ресничку с глаза.
Ты меня вчера "пилила" как пила,
И за что-то назвала меня "сачок".
Очень странно: ты лишь сок вчера пила,
А я бабочек ловил, держа сачок.
Ты спросила, как идут тебе очки,
А у ног лежал взъерошенный Барбос,
И, наверно, чтоб набрать себе очки,
Объявила, что зовет тебя в бар Босс.
Я тихонько отодвинул занавески
И цветка увидел вышедший побег.
А по радио нам пела Ане Вески,
А потом шансон про зэков и побег.
Всё твердила ты мне о Швейцарском банке.
Как поэты, нежно звал тебя я Лада,
(а все деньги, знаешь ведь, на кухне, в банке).
Ждал поддержки от тебя, ждал счастья, Лада.
Но - коварство и любовь - твоя стихия,
Ты то омут, то родник, то - чистый ключ.
И опять лишь для тебя пишу стихи я,
Может, этим подберу к тебя я ключ?
- А давай, с тобой уедем хоть на день,
Буду я твоя, а ты лишь только мой.
А в ответ - "Ты фартук-то надень",
Вон посуды сколько - вот и мой!
На глазах её опять блестит слеза,
Как в пружине, уже кончился завод.
- Ты с души моей с ногами бы слез, а?
И работать лучше шел бы. На завод.
Взял бы в руки ты отбойный молоток,
Только вот его поднимешь ты едва ли.
И никто тебе не скажет - молоток,
Ведь отступишь с Е4 на Е2.
Ты и сам уже несешься под откос,
Исчезая где-то в сумрачной дали.
Ты от глаз моих бежишь, бежишь от кос,
И текут твои часы как у Дали.
Кишинев, 2019 г. |
