Тут могут возникнуть споры о термине. Поэтому сразу предупреждаю, что имею в виду под сказкой то, что обычно рассказывают детям на ночь бабушки и няни, а изредка — папы, мамы или ещё кто-то. Так вот, само время и обстановка устного изложения этих историй способствует тому, чтобы те, кто рассказывают сказки, подобно убаюкиваемым ими детям, тоже засыпали. Таким образом, нередко повествование продолжается по инерции уже тогда, когда говорящий, можно сказать, спит. Назовём это переходное состояние состоянием полусна. Можно предположить, что так называемое народное сказочное творчество базируется как раз на этой особенности воспроизведения материала. Т.е. материал, та история, которую можно записать как более или менее канонический текст, подвергается во время задрёмывания рассказчика произвольным изменениям. Вернее, эти изменения следует назвать как раз непроизвольными, поскольку происходят они не от воли и сознания рассказывающего, а из его подсознания, т.е. в некоторой степени навеяны уже начавшими сниться снами и архетипами, которые, согласно известным психоаналитическим доктринам, в них содержатся.
Мы можем констатировать, наблюдая бормотание полуспящих сказителей, что стоим у корней и истоков творчества. Быть может, ненародное, т.е. индивидуальное, творчество отличается от народного только тем, что индивидуальные творцы сознательно приучаются вводить себя в пограничные состояния, в отличие от всех бабушек и тётушек, которые, укладывая детишек, просто сами очень хотят спать. |
