Из клуба, весь под гнётом чар,
Я брёл тропой для экстремалов.
И рогом врезался в Анчар,
Тому посбив коры немало.
Потёр ушибленный висок,
Назвав Анчар как человека.
Но, в кровь попал анчарий сок.
И стало штырить, словно с крэка.
Храни, о Зевс, наивных нас,
Сияй, цвети, богиня Геба!
Мне вдруг привиделся Парнас,
Где Марсий правит вместо Феба,
Где фавн пинает на бегу
В гузно отвисшее поэта,
Где музы пьяные в дугу
Поют похабные куплеты.
Где в такт вздымаючи мослы,
Блестя, как фарами, глазами,
В долину движутся ослы,
Отягощённые возами.
В возах тех плещутся стихи,
В кадушках, крышками прикрытых.
(За те стихи, как за грехи,
Однажды спросится с пиитов.)
Усердно тужится кустарь.
Вспугнув рецензией пространство,
Скостит редактор-золотарь
Ему лихое графоманство.
Из дыма ниточку совьёт,
Соткёт рубаху из соломы.
Осанну пошлости споёт.
Ох, с этим все давно знакомы.
Аптека, улица, фонарь?..
Мечта крылатая поэта?..
Увы, теперь не то, что встарь -
Осёл, метла, бочёнок, Лета...
|
