О любви и творчестве
уже много сказано,
сложено в пророчестве
плюнуто, замазано.
Мастерская старая.
Сколько было тюбиков
выдавлено в ярости,
от кружка до кубика...
Стены все завешены
плотно и в три яруса
бабами потешными.
Кораблю нет паруса.
Может, цену меньше им,
может люди бедные,
не нужны им женщины
в спальню и обеднюю.
Не берут ни рощицу,
ни дворец, пейзаж...
И ни опт, ни розницу.
Масло, карандаш...
И решил художник
раздавать всё даром...
Перспективу можно?
Баню? С лёгким паром!
Разобрали мигом,
с первого же гласа,
и пейзаж и книгу.
До посмертных масок...
Ну, не продаюсь я!
Лучше мне, задаром...
Начинал - с нуля
в пункте стеклотары.
Всё раздал на добрую
память людям светлую.
Всё уже разобрано.
А одна... Что петлею...
Обвивает шею,
- Сеня, не отдашь?
Я хочу в музеи,
лучше б в Эрмитаж...
Что же тут поделаешь.
Выписали премию.
Скромно пообедаешь
и свободно времени...
С кабака, неделею,
по скрипучей лестнице...
А она в постели, и...
Милая прелестница.
- Мне там не понравилось...
Нарисуй разок!
Жалом бы впиявилась.
Положи мазок.
И лежит лениво
в норковых ягах...
Из закуски пиво.
В алых сапогах.
Трижды возвращалася
из музея Русского,
- Мы не по прощалися!
Дважды из французского...
Деньги девать некуда.
Куры не клюют...
И считать их некогда.
В бардаке уют.
Ни дворцы, ни рощицы...
И всю жизнь молила.
Подарить ей шлёпанцы.
Лишь одна... любила.
В мастерской художника,
духом напитаешься, -
уходить не хочется...
Хорошо мечтается.
* фото:
в мастерской художника
Академика живописи
Семён Иванович Иванченко.
27.10.2021, Санкт-Петербург
|
