Разверзлись серые палаты.
Армагеддон под дых.
И хлынули неадекваты
на остальных иных.
Погромы праведней беседы.
Подешевела смерть.
Ломают руки непоседам,
научат как сидеть.
Погоны расставляют бредни -
в кутузке есть места;
в дежурке телик, а в нём бредни
аллюром три креста.
Бахилы пялит Бог усердно,
игла в наследнике;
сестра с лицом немилосердным,
крест на переднике.
Кто не забудет крови вкуса -
в метро культёй сучат
в сучат, что праздновали труса,
но пафосно бренчат
медальками; их блеск тревожен -
не воин - грудь в крестах.
Случись чего и эти рожи
рояль найдут в кустах.
В борщевиках страна и в матах.
В народ власть, как в навоз.
Прикормит хилого солдата
и вот он - верный пёс.
Мы разум у себя украли
и, раскрутив за хвост,
об угол дома так въе@али,
забрызгав весь погост,
отцов и дедов окропили
от пят и до ланит.
Те под крестами выли-выли,
но сдулись и они.
Иной мир. СПИД, чума, холера -
теперь не бренд чертей.
Из памяти, да на фанеру -
всего пятьсот рублей.
На ноль так скручены законы -
крест ставить некуда.
Винить того за тех и оных -
тупая чехарда.
Всё это - мы. Свободы наши
слепЫ, в ведре пищат.
Все обзерились жидкой кашей...
"Никто не виноват."
И только жаль, что всходит семя
на призрачной межи
и дышит в пропитое время
в дурмане зла и лжи.
_ _ _
|