Вячеслав Левыкин
Цикл стихов с одним посвящением
Арс. А. Тарковскому
1
Я знаю, как трудно вам выстоять,
Щекой прислоняться к траве
И вынянчить, а не высмеять,
Скворца в предзакатной листве.
Природы живые предвестники
Не раз нам напомнят о том,
Какие сменялись наместники
И ветер какой за окном.
Кто хочет – пускай себе тешится,
Что всё в этой жизни успел,
На выставке гордо манежится,
Не ведая стыд и предел.
Где горечь и грусть безысходная
В сиротских приметах родства,
Там рощам звезда путеводная
Одни нашептала слова.
Как прежде нет смерти и тления,
Есть только закатный пожар,
Который спасёт от забвения,
Вручая пророческий дар.
2
В сорок лет выходит третья книга
У меня, но столько же в столе,
А в котомке пыльная коврига –
Много ли нам надо на земле?
Помидоры, соль блестит в солонке,
Связка лука, крынка молока.
Жаворонок тешит перепонки,
И к степи дорога далека.
Что мне рассуждать о Гераклите
Или о Тарковском говорить,
Вы меня, поляны, обнимите,
В реку жизни дважды не входить.
Этого мне вовсе и не надо,
Срок отпущен – воздухом дыши,
Ведь и так не малая награда,
Что досталось зренью для души.
«Ты пиши…» - шумит листва ракиты.
« Ты молчи…» - в ключе журчит вода.
Жизнь моя, с тобой мы перевиты,
Как стручки гороха, навсегда.
Не уйду без времени в пространство,
Не отдам кузнечику свирель.
Дома у себя – не иностранцы,
Так не стану я молчать, как пень.
А умру, мне в руку положите
Горсть пшеницы и сентябрьский свет.
О бессмертье громко не кричите,
Чтоб вернулся через сотни лет.
Сколько напишу – никто не знает,
Но предвидит кладбища трава,
Космоса гармония скрывает,
Кто на слово получил права.
3
Я, как и вы, поэзией живу,
Дышу её полями и лесами,
Слежу за кучевыми облаками
И оптимистом, видимо, слыву.
Я сам себя таким бы не назвал,
Мне чёрный цвет порой глаза смежает
И в бездну страха душу завлекает,
Чтоб я родство с землёй не забывал.
И я себя тогда не узнаю!
Подземной тварью всякой упиваюсь,
Её развратным тленьем наслаждаюсь
У пропасти на огненном краю.
Так что нам свыше от небес дано:
Бессмертье духа или сожаленье,
Что на земле другие поколенья
О нас забудут вскоре всё равно?
Нам знать о том неведомо теперь,
И это лучше, чем забот посулы.
Услышу я космические гулы,
Когда захлопну за собою дверь.
Пришёл из недр, туда же и уйду,
А дух пускай, как облако, витает
И родственной душою управляет –
Мы все пред жизнью будем на виду.
4
Если раньше, чем отец,
Умирает старший сын,*
Значит близится конец
Старым догмам прописным:
Мол, когда наступит срок,
Он придет похоронить,
Перед гробом даст зарок
Память об отце хранить.
Сам до времени ушел.
Фильм, сценарий – этим жил.
Мировой почет обрел,
Лучше б жизнью дорожил.
Гордость каждого отца,
Что талантлив сын любой
От начала до конца,
Но не смертною ценой.
Под Парижем сын зарыт,
Сверху небо над крестом.
Много русских с ним лежит,
Там у них последний дом.
Разных выпало скорбей:
То война, а то сума.
Хочешь крикнуть: - Где Андрей?-
А в ответ могилы тьма.
*кинорежиссёр мирового значения Андрей Арсеньевич Тарковский
похоронен на русском кладбище под Парижем в предместье "Сент-
Женевьев-де Буа". В 1980 году выступал перед просмотром своего,
запрещённого в то время, фильма "Сталкер" в ДК МАИ на Соколе,
где автор был ведущим литературных абонементных вечеров. А за
месяц до него был авторский вечер его отца Арсения Александровича
Тарковского. Вечер проходил с конной милицией перед входом в ДК.
1990 г., Сент-Женевьев-де Буа, Франция
© Copyright: Вячеслав Левыкин, 2012
|
