Осенний тёплый день.
камыш задумчив , даже молчалив -
не шелохнётся малой и тростинкой -
ведь ветра нет совсем - в разгуле
где-то он, и с облаками пляшет
сорванец , смеётся.
и над рекою тишина повисла вкруг -
здесь царство сна. такой покой разлит
и нега.
осока грустная в поклоне низком
над водой, слезами горечи залита
и обиды:
какое платье было у меня!
как малахит переливалось и сверкало.
играли радугой таинственной тона…
а нынче всё померкло. даже странно...
лишь изредка луч пробежит рекой,
коснувшись нежно задремавшей в осени
подружки.
а после поцелуй тепла пошлёт кустам,
что стайкой золотой на берегу сгрудились.
вдруг что-то шумное, пыхтя, всплыло наверх.
огромный старый сом ,
что чёрное бревно, уставился на небо.
на берег сонный, на притихший лес,
и пасть усатую раскрыл,
как будто речь произнести задумал.
но глубоко вздохнув, ещё раз поглядел на мир ,
что в осени застыл неспешно.
и грозно фыркнув, вновь ушёл на дно.
а по реке круги пошли... пошли...
и разлились , что в танце необычном, дерзком.
как после катера, стрелой промчавшегося вдаль.
покой нарушив – тишину взорвав собою.
совсем недолго круг за кругом шёл – река их унесла
и приглушила:
что беспокоить зря кусты и лес, стеной стоящий
перед путником незваным.
а старый сом уже лежал на дне,
в сон погружаясь долгий,размышляя:
и что хорошего есть там, на берегу?
опасность страшная нас поджидая, затаилась.
сомам положено лежать на дне бревном.
зачем наверх тяжёлым крейсером всплывать
в такую непонятную безбрежность…
сколь тяжек воздух для сомов…да и вообще…
себя вдруг обнаружив… всё…пропало…
и затаившись, погрузился в сон…
а наверху, всё также плыл осенний тёплый день.
песок прибрежный с речкой о своём шептались.
тяжелый шмель над кочками гудел
и всё высматривал...
а что? того и сам не ведал.
камыш в задумчивости сонной пребывал.
а ветра нет - гуляет по степям, резвится.
и тишина над речкою висит.
как будто все из сказки вышли.
Kim Lordier,
"Quiet Allure"
|
