Глаза закрываю и вмиг расстояния тают.
Каким колдовством приворотным владеешь, скажи…
Я – грешник прощённый у врат неприступного рая.
В душе обожанье земное немое без края.
И грудой обломков у ног города – миражи…
Я не осязаем, я – призрак, я – фата-моргана…
Игра света с тенью… расплывчатый блик на полу….
Но, двадцать с немногим души нераскаянных граммов
уходят сквозь дождь исцелить, словно свежую рану,
твоё одиночество, в дар принося поцелуй.
Бесплотной рукой лабиринт нарисую на коже…
Впиваясь дыханием лёгким в волос завиток…
К груди прикоснусь… Знаю, я – сумасшедший , но всё же…
С соблазном немыслимо справиться, праведный Боже:
влить в вены твои исцеляющий чувства глоток…
Страдаю синдромом ревнивого старого мавра
и верностью пса безответной живу одержим…
Я маюсь «сегодня» и брежу несбыточным «завтра»,
во снах – лабиринтах твоих я брожу Минотавром…
Каким колдовством приворотным владеешь, скажи…
Слыхал, что любовь – власть весла над рабом на галерах…
Терновый венец вместе с крестною мукой Христа.
Пусть струны – клинки полосуют мне пальцы и нервы…
Отныне я верный адепт той единственной веры,
в которой античным шедевром твоя красота.
Пусть неосязаем… пусть призрак и фата-моргана…
Но, чувством, стирающим время, к тебе одержим
я двадцать с немногим души нераскаянных граммов
тебе подарю, как икону священному храму…
Люблю и, поверь, что иным никогда я не стану…
Пусть рухнут под ноги любви города – миражи….
|
