Садится солнце утомлённо
за недоступный горизонт.
Притих, картиной поражённый,
Эвксинский Понт.
И морю есть на что дивиться:
сияют юной красотой
нагие хрупкие девицы.
Их лунный холмик золотой
над сокровенным тайным гротом...
Загаром тронуты тела
купальщиц.
За водоворотом
прибрежным
высится скала.
Под нею пляж.
На нём молодки.
Затишье оживляет смех
какой-то бойкой сумасбродки,
хоть в этот час смеяться грех.
Пора домой…
Кто поцелуем
красавиц встретит в эту ночь?
Финал стиха непредсказуем –
пророчь его иль не пророчь… |
В трусы вонзила телеса.
Кумач на сверх объемном стане
Болтался словно паруса.
Любой матрос, приметив тётку,
Струхнул бы даже до седин.
Но свой сюжет домыслил чётко
В кустах скрывающийся Грин.