Я сорвусь обязательно в штопор -
так себя будоражил поэт.
Он надеялся выгорит что-то,
будто в прошлом не семьдесят лет,
а какой-нибудь жалкий полтинник.
Но на штопоре встала строка.
Рядом тикал советский будильник,
и чесала затылок рука:
Ну, какой тебе штопор, о чем ты?
кашку на ночь и в люлю, а там
хоть летай, хоть сжигай самолеты,
предаваясь страстям и мечтам.
И закончив чесать, глянул в небо:
за окном разливалась заря...
Эх, строка ты строка, ты плацебо,
чтоб в себе разбудить бунтаря. |
А, с другой стороны, если этого не делать - можно очень быстро одряхлеть.