«..ветка, брошенная в руку незабытого мужчины»
Т. Ванновская
«Это теперь на всю жизнь»
И.
Пили за верность. Большего не посмели.
Но бесконечно каждый из нас хотел.
На подоконник белые птицы сели.
Ты говорил, глаза у тебя горели,
как золотые брызги в морской воде.
Это не плохо – выдержать эту нежность.
Помнить и слышать запах моих волос.
Если мы всё оставим внутри и между –
то хорошо, что успелось уехать прежде,
чем и снаружи что-либо началось.
Но успокойся, выпей и успокойся.
Там, где бездонная плещется высота,
и стюардесса разносит паршивый кофе –
лучше не думать и просто считать до ста.
Просто до ста приливов, до ста биений
или до ста растягиваемых глотков.
Или до ста постукиваний по колену
этим кольцом
на безымянном левой.
Просто считай и будет совсем легко.
Думай о милях между тобой и твердью,
о ледяных изматывающих ветрах
и о своей любимой, которой верен.
Между тобой и мной половинка смерти
и половинка неба
и целый рай.
Кажется, я опять начинаю верить.
Если на взлётно-посадочной полосе
вдруг на секунду остановилось время –
значит, что мы всегда остаёмся с теми,
с кем хоть однажды встретились насовсем.
Я не забуду тебя, чужой любимый.
Мне о тебе напомнит любое море.
Мимо бродяг, паломников, паладинов,
мимо киношных ангелов над Берлином,
через весну и боль, города и горы,
мимо пророков, шествующих назад
белые-белые птицы мои летят… |
