190
С дивным упорством внедрялся в науки
Умный, красивый, старательный грек.
Он изучал всевозможные звуки,
Слышал он даже движения век.
С ним говорили и камни, и глина,
Реки, деревья, в пустыне пески,
Мог понимать он коня и павлина,
Часто кормил Пифагор их с руки.
191
Юноша впитывал новые знанья,
Словно небесную воду песок,
Он проявлял к ним любовь и старанье,
Только к себе был привычно жесток.
Лень не нашла к Пифагору лазейку,
Хоть и крутилась вокруг целый день,
Гнал он её, как араб иудейку,
Так и покинула юношу лень.
192
Он вспоминал с удовольствием детство,
Тёплое море и бег по утрам,
И с многодетной семьёю соседство,
С шумной ватагой поход по горам.
Только вредна для людей ностальгия –
Не позволяет стремиться вперёд:
«К прошлому страсть – для души летаргия,
Прерванный ею духовный полёт!
193
Надо ль о прошлом грустить постоянно? –
Мы оставляем его за собой,
Будущим грезить — душе нежеланно,
Лишь настоящее в дружбе с судьбой!»
… Были заполнены годы делами,
Выше и выше взлетал Пифагор,
Знания стали большими крылами,
Вдаль устремился божественный взор…
194
Часто жрецы с ним вели диалоги:
«Многих из нас перерос ты давно,
Вновь пред тобою открыты дороги,
Дальше иди, коль учиться дано!
Отданы нами обширные знанья,
Все, что имеет большая страна,
Не утолишь ими ты все желанья –
Новая область ученья нужна!
195
В Самос ты можешь вернуться спокойно,
Школу открыть там в свои тридцать лет…»
«Нет! – Пифагор им ответил достойно. –
Рано нести мне познания свет!
Мир просвещённый, как море, огромен,
Много секретов упрятано в нём,
Кладезь древнейших секретов укромен,
Он не разрушен потопом с огнём!»
196
«Годы летят, словно быстрая серна! –
Молвил в ответ седовласый мудрец. –
Надо спешить познавать – это верно –
Дна не имеет познаний ларец!
Дали мы всё, об учёбе радея,
Будет доволен тобой Аполлон!
Пусть просвещают тебя Иудея,
Славный Шумер и большой Вавилон!
197
Тайн старины там откроешь немало:
В храмах сокрыты от глаз письмена!
Ум твой острее любого кинжала,
Ты доберёшься до самого дна!
Будет Египет гордиться тобою –
Ты оказался умней мудреца:
Знаю, тебя не испорчу хвальбою,
Ты, Пифагор — отраженье отца!»
198
«Я благодарен, наставник почтенный,
Всем, кто души не жалел для меня,
Дали вы мне свой посыл вдохновенный
Вас буду помнить средь ночи и дня!
Ныне избрал я для жизни дорогу:
К знаниям тайным великой Земли!»
Он, поклонясь, повернулся к порогу,
И через миг шёл в дорожной пыли.
199
Путь пролегал по дороге вдоль Нила,
Пыль поднимали повозки с зерном,
Солнце палило с небес, как горнило,
Мучила путника мысль об одном:
Верно ли он рассчитал направленье,
Чтоб оказаться в заветных местах?
Иль неоправданным будет движенье,
Может быть, ночи дождаться в кустах?
200
Стал продвигаться тогда он ночами,
Так как глаза были очень остры.
Стадиев сто оставлял за плечами
До наступленья несносной жары.
В небо бросал он пытливые взоры,
Следуя чётко за важной звездой,
Та привела на Синайские горы,
Где он омылся холодной водой.
201
Вскоре увидел он редкие рощи,
В крайней присел средь деревьев на пень,
Двигаться стало и легче, и проще:
Днём путешественник прятался в тень.
Как-то он лёг, засмотревшись на небо,
Низко над телом свисала ветла,
Птицу сквозь ветви увидел сын Феба,
Сразу узнал в этой птице орла.
202
Быстро поднявшись, он вышел из тени,
Видя его, сел орёл на валун,
А Пифагор, опустясь на колени,
Громко спросил: «Что случилось, летун?»
Клёкот орла возвещал о тревоге:
«Драма случилась у близкой воды,
Встретишь разбойников ты по дороге,
Если помчишься вдоль горной гряды!
203
Выследив нежную нимфу на бреге,
Взяли злодеи несчастную в плен,
Больше не жить ей в покое и неге —
Жалкое рабство дадут ей взамен!»
Быстро вскочил Пифагор возмущённый,
Бросился сразу бежать за скалу,
Медлить не стал о беде извещённый,
Только кивнул благодарно орлу.
204
«Надо успеть! – повторял он во гневе. –
Нежные нимфы с рожденья слабы…
Я окажу покровительство деве
И обращу негодяев в рабы!»
Бег Пифагора сменялся ходьбою,
Бурная кровь ударяла в виски,
Вскоре узрил он орла над собою,
Вёл тот героя на берег реки.
205
Вышел учёный к высокому брегу,
Издали слышался девичий стон,
Вновь возвратился он к быстрому бегу,
Скинув с себя пропотевший хитон.
Острому взору открылась картина:
Деву ударил огромный злодей,
Руки ей связывал этот детина,
Рядом стояло с десяток людей,
206
Люди куражились в ажиотаже,
Славя успех своего главаря,
И предвкушали девицы продажу:
«Деньги большие возьмём мы с царя!
Он поразится её красотою –
Нимфа чудесней богини любой!
Дань потечёт к нам рекой золотою!» –
Громко кричали они вразнобой.
209
Время не тратя на умные речи,
Вихрем на них налетел Пифагор,
С ходу вбил голову старшему в плечи
И подхватил там лежащий багор:
«Прочь убирайтесь, презренные твари,
Если вам жалкие жизни ценны!
Грязно живёте в кровавом угаре,
Вы на Земле никому не нужны!»
210
Кинулись мигом бежать негодяи,
Даже не взяли с собой мертвеца!
Дева, от страха уже обмирая,
Тихо ждала юной жизни конца.
Видимо, в этот момент пролетая,
Выстрелил в них вездесущий Эрот,
Ярко блеснула стрела золотая,
Был неизбежен к любви поворот…
211
Снял Пифагор с бедной пленницы путы,
Вмиг развязав два десятка узлов,
Руки её от ремней были вздуты,
Помощь ей дать был учёный готов.
В поясе нёс он волшебные мази
Для излечения тела от ран,
Вспомнил герой об учебном рассказе,
Старым жрецом был урок этот дан.
212
Смазал бальзамом он нежные руки,
Дева смутилась, герою шепча:
«Обречена я была здесь на муки,
Чудо, что боги прислали врача!»
Черпая влагу походным сосудом,
Вдоволь напиться дал ей Пифагор:
«Здесь оказался я вовсе не чудом –
Чистой водою прославлен Бессор!
213
Жаждая знаний, иду к Вавилону,
Путь к мегаполису очень далёк.
Я удивился внезапному стону –
Зло на реке было мне невдомёк.
Как ты зовёшься, поведай, девица! –
Молвил учёный, волненье храня. –
Имя свое назови, чаровница,
Я – не разбойник, не бойся меня!»
214
«Филой назвали меня при рожденье,
Я из весёлых эвбейских наяд.
Хитрый дельфин ввёл меня в заблужденье –
В няни привёз для своих дельфинят.
Только они – непослушные дети,
В этот проток заманили меня,
В море уплыли потом на рассвете,
И провела здесь одна я три дня.
215
Я не надеюсь на помощь дельфина,
Он не отправит девицу домой…
Родиной стать неспособна чужбина,
Выход придётся искать мне самой!»
Слушал её Пифагор с интересом,
Бросив на нимфу пылающий взгляд:
«Мне оказаться бы с ней под навесом
И позабыть шалунов-дельфинят!
216
Ясные очи синей небосвода,
Тело изящно у нимфы речной…
Дева, достойная песен рапсода,
Очаровала красой неземной!
Дочь божества, словно Эос, прекрасна,
Пленница эта, как жизнь мне люба!
Мойры сюда привели не напрасно –
Вместе нам быть – это наша судьба!»
217
Та не сводила со странника взора –
Нравился трепетной нимфе герой!
Стать ей хотелось женой Пифагора,
Чтоб быть за ним, как за мощной горой!
Есть у любви непомерная сила,
Многих она совращала с пути,
Даже небесное Солнце-Светило
Тоже бывало в любовной сети.
218
Эрос могучий не знает преграды –
Странник забыл о пути в Вавилон,
Были свиданью влюблённые рады,
Сильная страсть – превосходный полон!
И вопросил Пифагор чаровницу:
«Можешь остаться со мною навек?»
Та протянула навстречу десницу:
«Да, я хочу! Но… ведь ты человек!»
219
«Разве женитьба для смертных возбранна,
В чём молодой человек виноват?»
«И для меня эта свадьба желанна,
Но жизнь у нимфы длиннее стократ!»
«Или прекрасные нимфы не вечны,
Как олимпийцы и все божества?»
«Нет, просто жизни не так быстротечны,
Как и у нимф, чьи дворцы – дерева…
220
В этом похожи и мы, и дриады,
Только живём мы в потоках воды,
Хоть и различны все наши обряды,
Но существуем без всякой вражды.
Есть несомненное главное сходство
Дивных дриад и прекрасных наяд:
Это божественной силы господство,
Той, коей срок нашей жизни заклят…
221
Жить будем мы, как река или древо,
Столько, пока не погибнут они,
Примет тогда нас планетное чрево,
И завершатся весёлые дни».
Встал Пифагор перед нимфой красивой,
Нежно обнял он трепещущий стан,
Горько подумал: «Не стать ей счастливой,
Путь не со мною ей Мойрами дан…»
222
К самосцу сильно прижалась наяда,
Дрожь пробежала по тонкой спине:
«Этот герой мне — и страсть, и награда,
Быть покорённой мечтается мне!»
Но пробивался сквозь пламень любовный
Голос рассудка, как слабый дымок,
Тихий и нежный, местами неровный,
Чувства желая закрыть на замок:
223
«Если же нимфа покинет обитель,
Выйдет из древа, уйдет от реки,
То не спасёт даже Тучегонитель,
Он не поступит Судьбе вопреки.
Жить надо в собственных реках наядам,
Призваны мы все протоки хранить.
Важно быть с этими водами рядом.
Иль оборвётся священная нить.
224
Надо вернуться, как можно скорее
В край, где сестрицы живут в ручейках,
Как мне достигнуть родимой Эвбеи?
Жизнь бедной нимфы в твоих лишь руках.
Имя скажи, незнакомец могучий,
Или же ты – из великих богов?»
«Я — Пифагор, был в Египте обучен,
Филе прекрасной помочь я готов!»
225
Сумрак сгустился в конце разговора,
Ночь для влюблённых желанья полна,
Дева опять обняла Пифагора,
Меж облаков покраснела Луна...
Бурно пылали горячие страсти,
Слышались стоны всю ночь напролёт:
Речи их были о жизни и счастье,
А о разлуке — в последний черёд.
226
Эос услышала их разговоры,
С ревностью в небо вонзая персты,
И проявились в них дальние горы,
Громко запели в дубраве клесты.
Двинулась к морю влюблённая пара,
Слушая пенье потока воды,
Ночь показалась им слаще нектара,
И сожаленья им были чужды.
227
Часто взирая на синь небосклона,
Что-то увидеть хотел Пифагор,
Жаль, что кружила там только ворона,
С кем-то желая устроить раздор.
Фила спросила, спускаясь с откоса:
«Как попаду я на остров родной?»
«С помощью птицы большой, альбатроса,
Что так красиво парит над волной!»
228
«Но альбатрос – не орёл от Зевеса –
Он не удержит в полёте меня!»
«Скоро узришь берег Пелопоннеса,
А от него до Эвбеи – полдня!»
Выйдя на берег огромного моря,
Сели они возле груды камней,
Чайки кричали, с воронами споря,
Возле двух тушек морских окуней.
229
Очи закрыл Пифагор в расслабленье,
Тело застыло, как в сильный мороз,
Мысленно в море послал повеленье,
И над водой воспарил альбатрос.
«Рядом со мной – из Эвбеи наяда! –
Самосец вымолвил птице-гонцу. –
Деве домой переправиться надо,
Весть передай Океану-отцу!»
230
И альбатрос, проявив пониманье,
Быстро сокрылся в туманной дали.
«Выполнит птица наяды желанье,
Деве недолго сидеть на мели.
Только б сюда не навлечь непогоду…» –
Думал влюблённый в прелестницу грек,
Встал и направился в тёплую воду,
Пред расставаньем с любимой навек.
231
Деву с собой поманил он рукою,
Та устремилась в морскую волну,
Не было места в слиянье покою –
Яркий экстаз разорвал тишину.
Солнечный берег их принял охотно:
Тёплые камни, горячий песок,
И ворковали они беззаботно,
Слышен был бас и её голосок.
232
Помощи ждали почти до заката,
Солнце качалось на слабых волнах,
Море казалось хитоном из злата
В огненно-жёлтых и красных тонах.
Двое сидели, на волны взирая:
В море мелькнула дельфинья спина,
Мчался гонец из далёкого края,
Зная, что помощь наяде нужна.
233
Миг расставанья настал очень скоро,
Остановился дельфин возле скал,
Принял девицу из рук Пифагора,
В блеске последних закатных зеркал.
Солнце сокрылось за краем небесным,
Тёмною стала морская вода,
Так попрощался с созданьем прелестным
Тот, кто прославит себя навсегда…
234
Долго не мог он смотреть на дельфина –
Тот уносился, как быстрый Зефир,
И накатилась печали лавина:
«Страсть и любовь – не для всех эликсир!
Так же страдали великие боги,
Мучился даже отец Аполлон.
Нет, не погаснет любовь по дороге,
Коей с рассветом пойду в Вавилон…»
ГЛОССАРИЙ к главе:
Аполло́н — грозный и могучий олимпийский бог, сын Зевса и Латоны, брат-близнец богини Артемиды. Аполлон считается богом музыки и искусств, богом прорицания и покровителем стад и скота.
Бессо́р – река в Израиле длиной 80 километров и высотой над уровнем морем приблизительно 600 метров. Течёт на юге израильской страны. Начало река берет между горами Мехья и Ртамим. Свой путь река Бессор заканчивает в Средиземном море в месте, где располагается территория сектора Газа.
Вавило́н — знаменитый богатый древний город в Месопотамии, столица Вавилонии. Он располагался на реке Евфрат, в 89 км к югу от современного Багдада и к северу от Хиллы. В то время город насчитывал более миллиона жителей.
Дриа́ды — прекрасные лесные нимфы, хозяйки деревьев. Первое упоминание об очаровательных древесных девах пришло из греческих мифов, где дриады выступают в роли младших божеств. Дриады — немногие из нимф, которые смертны. Считалось, что дриады неотделимы от дерева, с которым связаны, и умирают, когда будет срублено или умрет от старости дерево.
Еги́пет — одно из первых государств, которое возникло на Африканском континенте в долине реки Нила примерно в начале IV тысячелетия до нашей эры. Название страны — Египет, произошло от названия древней столицы Хикупта. Греки перефразировали это слово и назвали весь Египет «Айгюптос».
Зефи́р — западный ветер.
Иуде́я — обширная историческая область Земли Израиля к югу от Самарии. Иудея, это Земля Иуды (Иехуды). Простиралась она от Мертвого моря до Средиземного моря. Её территориями были Иудейская пустыня, Иудейские горы, Иудейская низменность значительная часть гор и низменности Негева.
Луна́ — богиня Селена, титанида, дочь титанов Гипериона и Тейи, сестра Гелиоса и Эос.
Мо́йры — великие и могущественные богини, плетущие(прядущие и перерезающие) нить судьбы каждого живущего в мире. Клото — «пряха» — пряла нить судьбы; Лахесис — «дающая жребий» — измеряла длину нити, определяя жребий, данный каждому живому существу; Антропос — «неотвратимость» — рассекала нить судьбы.
Ная́ды (греч. от «течь», «текущая вода») это — прекрасные нимфы, дочери Океана, которые владеют источниками вод. Все воды, согласно древнегреческой мифологии, имеют своих младших божеств. Наяды считались долговечными, но не бессмертными. Будучи связанными с реками, ручьями и озерами, они умирали если их водный объект пересыхал. Изображались наяды в виде прекрасных обнажённых или полуобнажённых девушек с распущенными волосами, с убором из венков и цветов, рядом со своими водными источниками.
Океа́н — великий титан первого поколения, сын Неба-Урана и Земли-Геи, супруг титаниды Тефиды, с которой он породил три тысячи дочерей. и столько же сыновей — речных богов.
Са́мос — остров в Эгейском море, в архипелаге Восточные Спорады. Он принадлежит Греции. Являлся центром ионийской культуры во времена античности. Родина ряда великих деятелей античной культуры: философов Пифагора, Мелисса и Эпикура, астрономов Аристарха и Аристилла. До VII века до н. э. остров управлялся царями. Затем власть перешла к аристократам, так называемым геоморам. Но известны случаи и установления тирании, сначала Демотела, а затем ок. 560 г. до н. э. — Силосона — деда Поликрата, а далее — знаменитого Поликрата.
Синайские горы — горная область, занимающая южную часть Синайского полуострова. Горы поднимаются постепенно с севера, обрываясь затем крутыми склонами к узкой песчаной низменности у берегов Красного моря.
Стадий (греч. stadion) (ист.)- древнегреческая мера длины, равная приблизительно 150 или 190 метрам.
Феб — «лучезарный», «сияющий» — эпитет отца Пифагора, бога Аполлона, родившегося в сиянии яркого света и осветившего собой весь остров Делос.
Фи́ла — древнегреческое имя, означающее «любимая». Эвбейская наяда, наяда живущая близ греческого острова Эвбея.
Шуме́р — это цивилизация, которая существовала на юго-востоке Междуречья в IV-III тысячелетиях до нашей эры.
Эвбе́я — второй по величине остров Греции, после Крита.
Э́ос — в древнегреческой мифологии богиня зари, дочь Гипериона и титаниды Тейи, сестра Гелиоса и Селены.
|
смертный человек, уже обученный в Египте. Как бы ни удерживали их страстные чувства, они расстаются.
Чудесны эпизоды встречи, освобождения, прощания. Всё - замечательно! СПАСИБО!