92
Застыл Митридат пред жрецом, размышляя,
На снежные пики направил он взор,
Там солнце вставало, весь мир оживляя,
Для мыслей юнца предоставив простор.
За ним наблюдал маг, его не тревожа –
Испытывал отрок в душе перелом
И думал невольно, сомнения множа:
На жизнь стал смотреть он под новым углом.
93
«Глупцов никогда не тревожат сомненья –
У них есть на всё подходящий ответ!
Они затевают на умных гоненья,
Тем самым живущим наносится вред.
Давно не считается глупость пороком,
И часто её возводили на трон,
А ныне относятся плохо к пророкам –
От них, говорят, государствам урон.
94
Так пусть размышляет царевич понтийский,
Коль думать способна его голова!
А я для него – не оракул дельфийский –
Сейчас нам важнее о ядах слова…»
…Горячее солнце катилось по своду
Безоблачных, чистых лазурных небес
Юнцу говорил маг о травах по ходу,
Рассказами вызвав большой интерес.
95
Два путника шли по тропе незаметной
На склоне пологой зелёной горы,
Старик вёл царевича к цели запретной,
Являя вниманью природы дары:
«Растут здесь тебе незнакомые травы,
Иные из них не имеют цветков,
Которые девочки рвут для забавы,
А ценность у них в волосках корешков.
96
И яд, и лекарство дать может природа,
Смертельны порою цветы на кустах,
Какие используют пчёлы для мёда,
Для них неопасна отрава в цветах.
Смотри: вот стоит рододендрон цветущий,
И пчёлы сбирают с растенья нектар,
Но мед получается к смерти влекущий,
Такой лишь врагу преподносится в дар...
97
А этот цветок – аконит ядовитый –
Он вырос из капель собачьей слюны,
Когда сам Геракл, ваш герой знаменитый,
Вёл Кербера здесь из земной глубины.
В корнях аконита достаточно яда,
Чтоб в царство Аида отправить врага,
А там ни о чём волноваться не надо –
Для каждой души – асфоделей луга…
98
О, сколько отравы взрастает свободно,
Земля на неё непомерно щедра!»
«А разве врагов отравлять благородно,
Ведь жизнь на Земле — не пустая игра?»
«Тебе предстоит над народом господство,
Властитель, как лев для беспомощных львят –
Позорно ему потерять благородство,
Для целей иных собирать будем яд!»
99
И жрец замолчал, ожидая вопроса,
А юноша думал о подлой родне,
И, грустно смотря на цветы абрикоса,
Он вымолвил: «Маг, я сейчас в западне!
Зачем мне нужны эти тайные знанья,
Ведь я не могу применить их к себе?
Они не избавят меня от изгнанья,
Когда охладею в жестокой борьбе!»
100
А перс произнёс: «Всё в судьбе неслучайно,
Легко применить эти знанья в делах,
Тебе открывается редкая тайна –
Пред ядом не станешь испытывать страх.»
Задумался юноша, старцу внимая,
А тот, улыбнувшись, продолжил поход —
Пред ними открылась дорога прямая,
Ведущая в таинство горных высот.
101
А там, в неизведанных каменных гротах
Природа скрывала лекарство своё,
Они убедились в природных щедротах,
Найдя на пещерной стене мумиё.
Вернулись искатели раньше заката,
Пройдя по опушкам могучих дубрав,
И вылазка их оказалась богата –
Юнец со жрецом принесли много трав.
102
При свете луны, на ступенях у храма
Раскладывал травы всезнающий маг,
А мальчик с дремотой боролся упрямо,
Смотря в небеса на желтеющий зрак...
«Целителем станешь всего за полгода,
Лечить сможешь многих ты, как Гиппократ,
А крепкое тело – для духа свобода!
Согласен ли с мненьем моим, Митридат?»
103
Мужчина с улыбкой взглянул на подростка,
Но тот уже с Гипносом вёл разговор,
Виднелась на шее от пота полоска,
Усталость свалилась лавиною с гор:
«Дышать тяжелее вдали от равнины,
Бродить по горам – не для многих удел,
Тут склоны крутые, без солнца лощины,
И каждый ручей, как поток Дарданелл…
104
Невежество — зло для наследников трона –
Оно порождает трусливость и лень!
Юнец должен знать много тайн Аполлона,
Чьи знанья рассеют неведенья тень...
Как поздно я понял, ученье – услада
Тому, кто дарует познания свет!
Оно – за труды над собою награда,
За мудрость, которой у юности нет.
105
Хотел бы вернуться я в прошлые годы,
И вновь ощутить светлой юности жар?
О, нет! Я сейчас вижу те же восходы,
Но только имею учительский дар!
Я счастлив, что есть ученик добровольный,
И знанья мои не исчезнут со мной,
Ведь я не живу, как бамбук голоствольный,
И что сопричастен я к жизни земной…»
Ведь я не расту, как бамбук голоствольный,
А мыслью причастен к юдоли земной.»
106
Могучий Борей прилетел до рассвета,
От скифов привёлл он изгнанниц морей,
Проснулся от холода сын Эвергета,
Успев отдохнуть, стал заметно бодрей:
«Что ждёт нас в ненастную пору, учитель,
Вновь трудный поход по скалистым горам?
Иль можно отправиться прямо в обитель,
Которую здесь предоставил мне храм?»
107
«Стремленье к учёбе тогда лишь похвально,
Когда ты желаешь узрить результат.
Такая погода для нас идеальна –
Она закаляет людей, Митридат!»
«И голод, и холод… – Продолжил Евпатор. –
И разумом правит желудок пустой…»
«А сильная воля твоя – узурпатор,
Которая тешится светлой мечтой.
108
Сейчас выползать станут разные гады:
Опасные змеи, жуки, пауки.
Пускай остаются без нас Пасаргады,
Сегодня дойдём до болот и реки!»
Отправив растенья в пустую палату,
Страдавший бессонницей опытный маг
Хороший пример показал Митридату,
Направив к болотам решительный шаг.
109
Попутно он начал рассказ о долине,
Лежащей привольно средь сказочных гор:
«Внимай, ученик, всем урокам отныне,
Ведь это идёт не простой разговор,
А то, что возможно сыграет когда-то
Для мира науки прекрасную роль.
Ведь наша Земля на природу богата. —
Вещал он, шагая по берегу вдоль.
110
У этой реки музыкальное имя,
Звучащее просто и ясно — Пульвар,
Она поит город ручьями своими,
И это волшебный божественный дар.
Пространство садов орошали каналы,
Которым потоки давала река,
В них пили прохладную воду горалы,
Им дивная влага казалась сладка…
111
Потом вдоль реки появились болота,
И в них поселился особый народ,
Там змеи вели на лягушек охоту,
Но часто бывало и наоборот:
Змеёнышей ели огромные жабы,
Приняв их за крупных и вкусных червей,
А взрослые змеи, расцветкою рябы,
Скрываются часто средь низких ветвей…»
112
Маг медленно шёл близ кустов коренастых,
Держа наготове из кожи мешок,
Пугая порой журавлей голенастых,
Тянул по зелёной траве корешок.
И вдруг из кустов появилась гадюка,
Приманку сочтя небольшим грызуном,
Напала змея без единого звука,
Как тихая, тёмная ночь перед сном!
113
Застряли в приманке змеиные зубы,
И с нею в мешок угодила змея,
Так ловят мешающих змей лесорубы,
Где очень богаты на гадов края.
А вскоре отловлено было немало
Коварных созданий могучих богов,
И этим положено было начало
К познанию силы ползущих врагов.
114
К улову на этой опасной охоте
Добавлено было две дюжины жаб,
Теперь жрец мечтал о таком антидоте,
Без коего каждый перед ядами слаб...
С добычей вернулись ловцы в Пасаргады,
Когда показалась на небе луна,
Мужчины удачному дню были рады –
Большая сума оказалась полна.
115
«Надолго теперь будут заняты руки! –
Подростку изрёк рассудительный маг. –
Свершим мы открытье на благо науки,
И станет невольным спасителем враг!»
Глоссарий:
Аид — старший сын Крона и Реи, властитель царства душ умерших. По его имени «Аидом» называлось и его подземное царство.
Аконит— одно из наиболее ядовитых растений, смертельная доза которого для человека составляет 2-4 грамма любой части растения. При тяжелом отравлении смерть может наступить в течение 3-4 часов. Основное ядовитое соединение этих растений – аконитин. Большое количество яда аконита концентрируется в клубневидных корнях.
Асфодели — бледные красивые цветы подземного царства Аида. Согласно античным представлениям асфодель служил пищей умершим душам в царстве Аида и был посвящен владычице подземного царства Персефоне.
Борей — северный ветер и бог северного ветра.
Геракл— сын царя богов Зевса и царевны Алкмены, Великий Герой Эллады, совершивший 12 великих подвигов.
Ги́пнос (др.греч. «сон») — могучий бог сна, сын Нюкты-Ночи и Эреба-Мрака. Брат-близнец бога смерти Танатоса. Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям.
Горал — парнокопытное горное млекопитающее подсемейства козлов и баранов. Животное плотного телосложения, внешне напоминает козу.
Дарданеллы — пролив, который соединяет Мраморное и Эгейское моря. Упоминается Геродотом,как Геллеспонт Легенда связывает это название с именем героини мифа Геллы, утонувшей в этом проливе.
Название Дарданеллы проливу было дано в честь мифического царя Дардана, главы племени дарданов, основавшего в Анатолии город Дардания.
Кербер — могучий и грозный страж дворца Аида Имеет облик огромного трехглавого пса с головой дракона на хвосте и горящими багровым пламенем глазами. Когда его вывел из подземелья Аида на свет великий Геракл, то Кербер, рыча, ронял капли ядовитой слюны из которой потом вырос аконит.
Митридат VI Евпатор — понтийский царь. Он вел свою родословную по отцу от Ахеменидов, а по матери — от Селевкидов. Это был энергичный и способный человек, обладавший громадной физической силой. Он не получил систематического образования, но, по свидетельству современников, знал 22 языка, был знаком с лучшими представителями эллинистической культуры своего времени, написал ряд сочинений по естественной истории и считался покровителем наук и искусства. Имя Митрида́т (греч. Митридатис) в переводе с персидского означает «дарованный Митрой», а прозвище «Евпатор» — «сын славного отца».
Мумиё(от персидского «mum» — «воск»), горная смола, горный воск, горное масло, [каменное масло — органо-минеральный продукт преимущественно природно-биологического происхождения.
Исторически мумиё использовалось в качестве лекарственного средства в медицине Древней Индии, Древней Греции и древней Персии.. О целительном воздействии мумиё при отравлениях и болезнях в своих трудах писали Авиценна, Аристотель, Аль-Бируни.
Пасаргады (перс. «Сады Фарса») — древний персидский город, первая столица империи Ахеменидов. Расположен на территории современной провинции Фарс в Иране, на расстоянии 87 км к северо-востоку от Персеполя, в 130 км от Шираза.Там находится гробница Кира Великого.
Пульвар — река, протекающая около Пасаргад в обширной горной долине хребта Загрос.
Эвергет — отец Митридата VI Евпатора, Митридат V Эвергет — седьмой царь Понта, правивший в 150—121 до н. э. Эвергет (др.-греч.), «благодетель») — эпитет царя. Он был убит в Синопе в результате заговора, в который входила его жена Лаодика.
|
СКОЛЬКО интересных подробностей!
Вот я уже несколько раз главу читала, а всё равно - интересно!
И змеища на иллюстрации - классная.