Зеленеет за окном берёза.
Это значит – на дворе весна.
Под берёзой бабка нетверёза –
это значит, что она пьяна.
Бабка эта в возрасте приличном –
это значит, что она стара.
Пусть стара, но выглядит отлично –
и, пожалуй, даже на "ура".
В платье крепдешиновом в горошек,
шляпка старомодная с пером,
пара вышедших из моды брошек,
глазки так и светятся добром.
На скамеечке сидит и тянет песню.
Слов с балкона мне не разобрать.
Вроде слышно, мол, Господь, воскресни,
но не стану я перевирать.
Может, то не песня, а молитва?
Может, не Господь, а Адонай?
Призывает с злыми силами на битву?
Ты поди с балкона распознай…
Просит о спасении старушка
легкомысленной своей души?
Искрошила хлебушка краюшку
голубям и доширак-лапши
из пакета баночку достала:
– Цып-цып-цып! – поклюйте, голубки!
Хлебушка вам, как гляжу я, мало,
знаю, что поесть вы мастаки…
Подарю-ка бабушке лукошко…
Пусть и легкомысленна душа,
но порадуется, может быть, немножко…
И пошёл с балкона не спеша…
Лучше б я, друзья, поторопился.
Бабки той простыл-растаял след!
На лукошко мой сосед воззрился:
– За грибами? Их в помине нет! |
и не говори!
Здорово, Юра!