Стихотворение в двух главах
Земли слухами полны;:
Гамбург — фабрика луны.
Н. В. Гоголь. «Записки сумасшедшего»
Глава первая о том, как любимый "конёк" Гекатерины Тьфурцевой - Горбунок выполнил задание Партии (лети туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что), и почему, на поверку, оно оказалось не то Розовой Розой, не то Астанкинской телебашней с Обратной Стороны Луны
И вот она, игла с ушком Кащея,
взошла в Астанкино, из чудьской почвы,
стервоза смотровая, телебашня,
подобно перевёрнутой альгиз -
лосиной руне тростниковой.
Стоит и шепчется. О, если б – с небом!
О, если бы – с землёй! Но нет, не с ними,
а с горизонтом, с линией, что тоньше
Звента – Свентаны волоска, который
гном Парацельса выковал из сплава
молчания с трибалиботом…
Кто посадил, кто вырастил её?
Какие барышни – крестьянки?
Какие хронобифурканты?
Фон Хагенс, ахтунг мауль цу!
Не Мутабор ли, маг крылатый,
из Абатона выкрал, перепутав
с цветком антенну? Нет! То Горбунку
задание чрезмерным показалось
по сложности, и он, подстраховаться
решив, отправился не в Город,
блуждающий под звуки клавесина
по горизонту, в сумерках безлюдных,
а в Гамбург, да, в тот самый Гамбург,
что «фабрикой луны» прозвал Поприщин,
настойки дягиля с полынью
в кафешантане перебрав?
И вот с Обратной Стороны Луны на Землю,
он Розу Розовую Тьфурцевой припёр!
А то, что эту Розу нынче «телебашней»
зовём… Какая разница! Живём в Разсии.
Разсия – добрая душа! Hasta la vista!
Глава вторая ( и заключительная), повествующая о том, как убедительно, а главное вовремя, Гекатерина Тьфурцева предъявила Съезду доказательства не только своей правоты относительно возможности розовости роз, но и относительно того, что Тьфурцевы как таковые всегда отвечали, отвечают и будут отвечать впредь за свой базар
Т ь ф у р ц е в а (после бурных продолжительных аплодисментов, сделав глоток "Моржоми"). ... Да, да, товарищи! Вы не ослышались. Повторяю. Р о з ы бывают не токмо белые либо красные, но они, простите, бывают ещё и рррозовые! Вот.
Перед взорами присутствующих народных депутатов на большом экране предстаёт во всей своей красе не то Розовая Роза, не то телебашня.
Зал вновь взрывается бурными, переходящими в овацию аплодисментами, сквозь которые тем не менее отчётливо слышны совершенно не противоречащие друг другу по смыслу крики: «Розовая Роза!.. Башня Тьфурцевой!.. Розовая Роза!.. Башня Тьфурцевой!..»
Занавесъ.
|
