"Жадными раскосыми глазами"
В степь итильскую монгол глядел…
Крепко сжатый цепкими ногами
В страхе рыжий конь под ним храпел…
Словно волк, ощерив пасть в оскале,
Вышел на охотничью тропу...
Он звезду с полночными очами
Выбрал как добычу и судьбу...
Он следил за нею пыльным смерчем,
Слушал, как поёт она дождям,
Расплетая косы в звёздный вечер,
Опуская пологом к ногам…
Тонким станом хищник зачарован,
Шёпотом её мольбы к богам...
И как ветер, вслед за тихим словом,
Локоном скользит к её губам...
Нетерпенья дрожь свою, смакуя,
Ночью украдёт монгол мечту.
И как ветер, жадным поцелуем,
Он погасит чёрную звезду…
|
Он уже давно не топчет землю,
Он наездник в детства, хоть куда.
Жизнь в седле - он и поёт, и дремлет,
И берёт с налёта города.
Ночи нерушимая основа,
Тридцать лет за ним ползёт луна.
Не стучит под войлоком подкова
И в степи итильской тишина.
Сердце, равнодушное как камень,
Вдруг себе позволило каприз:
Девицу с зелёными глазами
Выбрал как добычу и как приз.
Будет ли степного уроженца
Освещать любимая звезда?
Горькая потеря тайны сердца -
То, чем ты ещё не обладал.
Он к шатру подкрался среди ночи,
Пряча даже матовый зрачок:
Слишком страстно он увидеть хочет
Девичий татарский уголок.
Спит его прелестная загадка,
Косы, словно змеи, на груди.
Сердце у монгола млеет сладко:
Забирай её и уходи!
Нетерпенье омрачило душу,
Он разрезал шкуры, словно ткань.
Стоны девы становились глуше
Сквозь тугую скомканность платка.
Поперёк седла мечту закинув,
Мчится он как будто на пожар.
Он не знает,что прорезав спину,
В грудь она вогнала весь кинжал.
Он не ведает, что сердце девы
Для насильника не застучит.
Зря он скачет с телом королевы,
Предвкушает радости в ночи.
Ну как?