В ладу фригийском* струн коснусь едва,
и отзовется стоном мир затона.
К чему, мой друг, напрасные слова,
Когда так нежно шелест слышен кленов?
И расцветает душ зеленый сад,
Он не сдается сплину и обману,
Средь пальм прибрежных я с молитвой рад
Вновь обрести частицу того клада,
Где есть и чувств экстаз, и краски дня,
И нежность роз, соленость брызг прибоя,
Сольются в ритме скерцо, не тая,
Что покорить способно дух ковбоя...
В нем шлейф надежд и пламя веры вмиг,
Волнует сердце в жгучем откровеньи.
Снимает старый клоун свой парик,
И ищет в "добром зрителе" спасенье…
|
