По следам Андрея в бане,
Я все тропы исходил.
Вспоминаю, с дедом Ваней,
как я баню полюбил.
Поддавать особым пшиком,
Меня дедушка учил.
Душу грешную, "бомжиху"
чёрный камень приютил...
И живи, казалось, вечно...
Разгоняй по телу жар.
По душе стели сердечно.
Первый веник, первый пар!
Вот уже минули годы.
А я парюсь всей душой!
Пар столбом стоит, да что ты!
И не стараюсь с молодой.
Посох вешаю, за сутки,
помнишь, дедушка Андрей,
удивлялся, не до шутки,
играм тех, богатырей?
Излупцуют себя в розги,
иссекут всё тело в кровь.
И сигают, хоть мороз им,
хоть жара, а всё любовь!
И по этой, по причине,
по другой ли, соберусь.
в баньку, чтобы чин по чину,
чтоб по-чёрному! на Русь.
Ванька Грозный, дурачина:
Нас Андрей - крестил, горжусь!
Все находники, мужчины.
Крыть-то нечем. Забожусь.
Лай стоял на всю округу!
Дух собачился святой.
Передал ли посох другу?
Чем крестить перед парной.
И святые, лбом об землю,
того слова - не боюсь,
Аргумента Вани внемля,
в бане парилась вся русь.
С той поры душа витает,
и тем паром жарюсь я.
Да и душенька мечтает,
помня, что не старюсь я!
Только есть одно сомненье,
не второй, а первый дом.
Проезжаю Приильменье,
Душу тешу о былом...
Над Кремлёвскими зубцами,
ярко-красная звезда.
За пятью она концами,
над курантами одна...
Нет ни ангела, ни шпиля,
Петушку - до неба спицы.
Не дошёл ли, не осилил?
И горит во лбу девица...
Над Кремлёвскими зубцами,
Мост, парящий на лицо.
За Кольцо и перст самцами:
Получите за яйцо!
Выше - Вани колокольни,
словно в день зачатия,
над Великой и престольной
пар клубит исчадия.
Иордань течёт и Банный,
и избушка, ножки курьи.
Почетуха, Самозванный.
Приезжаю как на Дурни.
И Курганье, та же баня.
Свои первые азы,
постигал я с дедом Ваней,
где сигал и, не разы.
А кто веников не вяжет,
не поймёт особый пшик...
За тазы вам не расскажет,
и в парильне - не мужик.
А кто веников не вяжет,
Тем, кто вяжет не скажи!
Он без бани старый даже,
Он и в поле - не мужик.
То ему гроза, то ветер,
а с морозца солнца зной.
Не ищите в человеке,
Вы водички, ни живой…
И ни мёртвой не ищите.
Не бросайтесь на ножи,
На Зарядье не грешите.
Потому, особый пшик.
Хоть с какой водой ужиться,
Он не может, миссией.
Лёгким паром освежиться.
Мете-О-зависимый?
Не боюсь того я слова,
и словами - не играюсь!
С вами - раз и всё готово.
За стихами я не парюсь.
Не парная, дом публичный!
В общей бане - не хочу.
Не могу и веник личный
загодя, как замочу!
И мила, и симпатична,
с чем сравнить, я промолчу.
Раскачаюсь - не ритмично,
дальше парюсь, как хочу...
На духу скажу вам, люди:
Не давался, дедов пшик.
И в жару и холод лютый,
как ножом по сердцу, вжик.
А и Б - узнал мужик как,
а следов уже не видно.
Мощи где, а ну, скажи-ка?
За державу так обидно...
Пусть завидуют селяне!
По деревне - ветер свищет…
Где древляне? где поляне?
И сравняли городища.
Вот и Волхов, тут и чудо.
Тут и посох обронил...
Как же вышло это, люди?
Сам себя как схоронил.
Как дострою свою баньку,
дым колечком, а их пять,
над трубою, ну-ка, глянь-ка!
Ваньку некогда валять.
Крест и накрест, подниму я:
море, Зевса и варяг.
Единю, как на живую.
а да над ней - Андрея стяг.
Пусть завидуют селяне!
А в парильне - не дурак.
Если парит, россияне,
он девчат за просто так.
Нет их чище и счастливей.
Вышел - Солнцем осиян.
Русь прощай, привет Россия!
Жаль немытых россиян.
Побасёнка бесконечна.
Мне же дорог эпилог.
Сколь не вейся пар сердечный,
всё дороже бы не смог…
Ведь душа просила моря.
Ноги в баню всё несли…
От любви ли, чисто с горя?
В след - Андреевы, вели.
В след и деда - небылицы,
а ковша - особый пшик.
Доставал, как зазвездится,
он небесные ковши.
И душа его - парила…
Ведь не старилась душа.
Да и бабка, говорила:
- Что за баня, без ковша!
И без веника, без жара!
Даром баня не нужна.
Сапоги им, оба - пара…
Доходило не спеша.
Без ковша - оно, конечно.
Делал вид, что понимал.
Всё с любовью, человечно,
и по отчеству… Кивал.
А теперь вот, сам не старюсь!
Да и деда не забыть.
Дураком, абы не парюсь.
А и душу молодить…
Водрузить-то, водрузили,
в "веси Грузине" с идей,
хлебом рыбой накормили,
тысяч пять, поди людей!
Не грузины, весть какие,
не еврейцы - по Шелони.
Новгородцы знать такие,
где паслись Олега кони.
Русь в ту пору была Руса,
стала Старая - потом...
Языка - не стало "руса",
вот и "грузят" о былом.
Что мы знаем, кроме мифов?
Или жезла - мудрецами...
Путь лежащий через скифов,
"друзи-грузи", нарицаем.
Если б в Грузии, да "веси",
в Беларуси, что тогда?
С бытия, как эта плесень,
так беда через года...
Не ходил на Русь апостол!
Я читаю, чуть дыша:
Как у Нестора всё просто:
их "не быша" не шиша.
В наших землях "не ходили",
огорошил меня старец.
Без души, а как парили?!
В море Русском - иностранец…
В бане русской - россиянин,
подзабывший свой язык,
поддаёт, а сам сияет.
К бане общей он привык.
Он - душа и тело наше.
Пшик особый у чудес.
И учил дед, наши краше.
Не причём тут тёмный лес!
А что выше? Дьявол спросит,
Вам небесное, земное?
Отвечай, чтоб не сморозить,
дело в общем-то, такое:
Он превыше всех небес!
Нашей плоти: Дух и Форма.
А кто сдуру в чащу лез?
Эти сгинули и норма!
А где бесы и русалки?
И повиснет знак-вопрос…
На имперских небесах и,
где является Христос.
И не пилось, и не елось…
Как могли они любить?
Слушать в оба так хотелось,
по душам поговорить.
Да поддать парку по боле,
искупаться в ключевой.
Как же жилось им на воле.
Хорошо бы, с ночевой!
Был Петра и Павла старше,
как бывает в жизни той...
А ушёл из жизни нашей,
А ушёл, как молодой.
Новгородцы, киевляне,
москвичи и люд честной.
Как выходите из бани,
с вами дух его святой.
А когда вас спросит дьявол,
Вы скажите, мол, немой…
И тряхните ей кудрявой,
своей буйной головой!
Время в бане проведите,
и тряхните стариной.
Завещал он, не грустите!
Выходите - молодой.
И святой, и стяг России,
от Олега - с полосой!
Флоту русскому миссия.
Крест колышется косой.
Тыщу лет без флота, люди,
это вам - не лёд и пламень!
А история, при чуде,
как нашла коса на камень.
Как трусы продать и выпить,
и за "порт пяти морей",
как ловиться надо рыбе,
и за тех богатырей...
10.08.2019 г.
|
