Жили-были старик со старухой
Никому неизвестно зачем.
Что ни день, то старик всё под мухой.
А старуха лет пять ни под кем.
Прежде жил по соседству Василий,
Тоже слаб был той мухи насчёт,
Но по части мужской без усилий
Пару раз или более ...в год.
А теперь здесь тебе ни натуры,
Ни муки, ни из карпа ухи,
Не несутся из принципа куры,
И не телятся их петухи.
Со здоровым питанием глухо,
И совсем не откинуться чтоб,
Заскребла по сусекам старуха,
А старик по щетине заскрёб.
Заработали руки как поршни –
Голод точно не тётка, видать,
И набралось муки две пригоршни,
Может, перхоти – не разобрать.
Бабка соли взяла две щепотки,
И нигде не найдя молока,
Замесила «что было» на водке
И поставила в печь Колобка.
Колобок получился "бедовым":
На беду языком был неслаб,
Трехэтажным жонглировал словом,
Громко требовал ромовых баб.
И сочтя минимальные шансы
На прожиточный максимум свой,
Отвлекаться не стал на нюансы,
Спрыгнул на пол и «был таковой».
Возлюбить бы ему папу с мамой,
Накормить бы болезных собой,
Но решил Колобок: он «тот самый»,
А не просто из массы «любой».
Прочь понесся он с наглой ухмылкой,
Над родительским чувством глумясь,
То виском по земле, то затылком,
И, конечно же, мордою в грязь.
Так катился «ком перхоти с водкой»
В королевство свободы, дурьё!,
А навстречу похмельной походкой
Выходило из леса зверьё.
И послушав ошибку природы,
Соблюдая звериную честь,
Доставали свои бутерброды,
Не желая ничтожество есть.
Колобок вскоре сгинул без ве́сти,
Отравился свободой, видать.
Не заплакал никто – много чести,
Лишь вздыхала сторонкою мать.
______
Сказка – ложь, но остались намёки,
И, естественно, го… от ума.
И белеет мой па… одинокий
В голубом, беспросветном тума…
|
