С любопытством вокруг дивились
И во мнениях не сходились.
Эта странная-странная пара
Взгляд притягивала, как магнит.
Сорок шесть. Далеко не старец.
За спиною – спортивный ранец.
Сам высок и пружинист шагом,
Твердый взгляд и добры глаза.
Тридцать пять – молодая дама.
Что увидел он в той панаме?
Ну, ни кожи-ни рожи! Однако,
Разлита в тех глазах бирюза.
Ей недавно на ниточке тонкой
Жизнь хирурги едва удержали.
Ничего впредь не пообещали…
А в ней вес – сорок пять килограмм.
Но она, в добрый час, поправлялась.
Очень цепко за жизнь держалась.
И светилась она, и молилась.
И ответил Господь: «Аз, воздам!»
Как мы любим курортные сплетни!
Ох, уж эти путевки летние…
Нет, не спали они в постели –
Вот конфуз-то, вот миль-пардон!
Поднимал он ее до рассвета.
И дышать уводил на край света,
И прогулки были по лесу
До лесничества «Ближний кордон».
Села все обошли, не присели.
Хачапури, сациви ели,
Ах, как вкусны кавказские вина!
И форель там – по три рубля.
Подниматься по горным склонам
Убеждал ее долго, с поклоном,
И в кипящие прыгать волны.
И, ныряя, кричать: «Оп-ля-ля!»
И визжала она, пьянея,
Как девчонка, купаясь в пене,
А он видел в ней Афродиту,
И смотрел, и смотрел, чуть дыша.
А потом они целовались,
И смеялись, и вновь целовались,
И по узкому парапету
Шла она, равновесье держа.
И была уже то не дама –
Гордой поступью шла королева,
Величаво держала шею
И осанкой не подвела.
Под луной – «Аргентинское танго».
И – она, со своим идальго,
И душой, ей казалось, взлетает,
Опираясь на оба крыла.
И себе она самой красивой
Среди женщин других казалась,
И считала себя счастливой,
Улыбаясь навстречу всем.
Доктор позже сказал: «Слава Богу!
Я ведь ждал совершенно другого –
Меня очень тревожил вначале
Комплекс ваших клинических бед.
А сейчас – сколько воли во взоре!
Одолели и горы, и море...», –
И потрогал в руках ее тонких
Облепихи колючий букет.
Уезжала… красивая женщина,
Увозила с собою память;
Благодарная, светлая, нежная –
Солнцу и в жизнь возвращенная. |
