Я плеснул на мольберт стакан грязи,
Памятуя про горечь обид,
И картину на холст напомазал,
И назвал её так: «Сельский вид».
Дмитрий Долговин
Нервы нонеча дыбором встали,
Сердце седни шибчей брекончит...
Многовасто меня обижали,
Накопилася горечь обид...
Не могу засувать эту горечь
Я подале, на самый задвор.
Груз чижолый едает, как щёлочь,
И коляет нутря по сих пор.
Заполошно опеть закрисчали,
Дык вступилась, однакось, родня.
Полуклинику мне вызували,
Напомазали спиртом меня...
Фершал, вставив укол боливучий,
Присоветывал мне рисувать,
Штоб обгрызки своих злополучий
Я, ухряпавшись, мог забувать.
Намазюкав грязюкою хаты,
Я назвал сотворимое так:
«Возвращенье в родные шпинаты».
Полегчало. Пасибо, земляк!
|
