Он словно сжался под её напором,
Весь обмельчал и ликом почернел.
Он понимал: она возьмёт измором.
Затравленный, он дать отпор не смел.
Она ему в лицо смеялась дерзко.
Она была особенно мила,
Хотя лупила смехом, как железкой,
Потом на пытки за руку вела.
А он уже не помнил, что мужчина,
Что плакать только женщины вольны.
Для оправданья не было причины
И чувствам не хватало глубины.
Рыдал он, не пытаясь скрыть досады,
Пусть понимал: уходит не навек.
Ручьями тёк сквозь щели и преграды
Обиженный весной вчерашний снег. |
