Наступит ночь. И люди-слуги,
Чернее ворона в ночи,
Безмолвно поднесут на блюде
Мой плащ кровавый из парчи.
И в этом царском облаченье
Внезапно я добуду сил
Пойти вымаливать прощенье
Под свет мерцающих светил.
Но даже фонари погаснут,
Когда, ступая тяжело,
Начну в своей одежде красной
Просить прощения Его.
Прибудет чёрная карета
С четвёркой дьявольских коней.
Меня укроют от рассвета
И сделают ещё сильней.
А на рассвете прокляну я
Всех тех, кто гнал, кто жёг меня.
И вознесу я Аллилуйя
Владельцу бледного коня.
И станет день черней, чем полночь.
Но, одержав над Евой верх,
Я вечно буду помнить горечь,
С которой Он меня отверг. |