Нет числа мутноликим портретам,
что выходят из бархатных вод.
То ли отблески чёрного света.
То ли тварей ночных хоровод.
Растекаются пенные струи.
Сумрак вверх поднимает свой щит.
И глядит от заплаканной туи
на мистерию добрый пиит.
Молвит спьяну, ужели мне снится
чудо чудное? Где голова?
Вроде там же... Но что-то клубится,
распадаясь на буквы, слова.
Ночь свистящая, полная красок.
Шелестит чешуя мотыльков.
Как бумажные полчища масок
под прикрытием сладких духов.
Что-то будто бы не понимаю.
Не способен нюансы познать.
То ли я этот мир созидаю.
То ли сам он рождается вспять.
Чертовщина — мой дух над балконом
поднимает уставшую плоть.
Увидав переправу с Хароном,
станет сердце надеждой колоть.
Точку сборки лишь стоит утратить,
и навеки в безумие путь.
Даже духа глубинные рати
не способны назад повернуть.
Так и плещется — море, не море.
Зыбкой тайной пиит окружён.
Затерявшийся в призрачном хоре,
голос личного в ноль заглушён...
|
