Стою на краю. Пропасть у самых ног.
На дне же в мерцающей глубине,
куда не заглядывает даже бог,
безумные страны чудятся мне.
Как в мире-палате под номером шесть.
Паноптикум. Мистика. Чей приказ
калечному царствию быть? Может быть, месть?
За собственный же — бездарный рассказ.
Но белая птица ко мне на плечо
садится. И вот он — призрачный мост.
Мне холодно? Мрачно? Темно? Горячо?
Простёрся в глубинах жирный компост.
Оправдано это, не знаю пока.
Лишь нота звенит в уставших ушах.
Какая причина толкает века
в нелепую жизнь: любовь или страх?
|