Все ходят под Богом, дружок, а мы с тобой ходим под морем,
Здесь проще и правильней жизнь - и нет ни сумы, ни тюрьмы,
Такая работа у нас, и, если работу запорем,
Никто не узнает когда, и где упокоились мы.
Не каждый из нас Одиссей, но жены у всех - Пенелопы:
Ведь писем от нас получать судьбою им не суждено,
Пехота, просравшая бой, уходит на отдых в окопы,
А мы, не сумев победить, ложимся навечно на дно.
Зато нам никто не указ, когда мы идём автономно,
Ни солнышку нас не достать, ни свету вечерней звезды,
Зато нам могил не копать - мы в смерти весьма экономны:
Ложимся, а крышкой на нас - две мили солёной воды...
Торпедный отсек опустел - пора возвращаться на базу,
Чтоб всплыть и под Богом идти в прибрежной своей полосе,
И, если дойти не судьба, на дно отправляемся разом,
А коли судьба дотянуть, приходим опять таки все |
Послесловие:
Солдатские судьбы одинаковы, поэтому одинаков взгляд на войну.
Думаю, под этими строками одинаково легко подписались бы российские, немецкие, американские (и все прочие) подводники
