Средь всех людей весь мир заполонивших,
Толика малая избранных пилигримов.
Но не найду в среде палат больничных,
Печальных глаз и добрых, и ранимых.
У доброты печаль как у орлицы,
Поранившей крыла на вечных скалах,
У пилигрима страсти небылицы,
И долгий роздых на перевалах.
Покуда буря над морями жизнь сыграет,
Покуда бодры у корсаров абордажи,
И черная отметина на кочегаре,
Не смоется печалью новой сажи.
Я все тупею над вопросом смысла жизни,
Над суетой и праздностью событий,
Закончить все одной великой тризной,
Или одним с любимою соитьем.
Пусть завершатся трепеты объятий,
Угомонятся скрипы у алькова,
Благословенны духа восприятья,
И женщины духовные не новы. |