В отличие от ангелов крылатых,
Что охраняют мой волшебный сон,
В иную ночь явится бородатый,
С усами белыми знакомый всем барон.
И не чураясь доли панибратства,
Садится рядом и давай меня будить:
Вставайте, граф, покиньте зону блядства,
Пора на мир иным порядком зрить.
Хотя и он избыточен проклятьем,
И зло живет в сердцах друзей хмельных.
Пройдемся по Европе для порядку,
Пред тем как на Востоке к девкам в дых,
Уткнуться с ходу грязными носами.
Я знаю вашу слабость пилигрим,
Их станы стянуты цветными поясами,
И ножки и веселый грим…
Все предоставлено потокам наслаждений,
Вот слюни потекли, какой позор,
Вы падки, граф, в своих воображеньях,
Да, впрочем это комплимент, не приговор.
Взлетели, ваша светлость, мир бушует,
Нам на него плевать с высоких туч.
Но, чу, мон шер, ветра на север дуют,
В страну холодную из ледниковых круч.
Ах, приморозит нас Всевышний как Антея,
Я не хочу, молитесь, граф скорей.
Я лучше вновь вернуся к Галатее,
На весь остаток моих скорбных дней.
Молился пилигрим у пирамиды,
И вымолил: дана барону блажь,
Садовником в садах Семирамиды,
И этим кончен сладостый кураж. |
