В просторах судьбоносной суеты,
Назначив остановки для разврата,
Снимают на бегу свои трусы,
Беззлобный русич, и больной с палаты.
И там татарин, принц от бакалей,
Армян, грузин и радостный чечен.
В Москве любой чужак намного злей.
И не спасают от семейных сцен,
Ни уговоры ревностной подруги,
Увещевания разнузданных друзей.
Мы все творцы, и преданные слуги,
Как некогда севильи брадобрей.
Прошли огонь, отгрохотали трубы,
Вода пролилась добрым вечерком.
Кому гробы, кому деревни срубы,
И наплевать, что будет там, потом.
Родятся на подмостках жизни дети,
Контрацептивы нынче не в ходу.
Восстанут шахматисты: Стейниц, Рети…
Очередную в раж белиберду,
Произнесут потомки Карла Маркса,
Поднимет флаг разнузданный народ,
И пиво разнесут заместо кваса,
И проклянут на смену взшедший род,
Капиталистов, злобных олигархов.
И пулеметной очередью в ряд,
Их отстреляют в знак любви, подарка,
А трупы уберет юнцов отряд.
И снова человек задышит ровно,
И фабрики с заводами вернут,
Тому кто с автоматом добровольно,
Пришел на бой и на свободный труд. |