Не будет более любимая моя,
Сжигать в груди телесные страданья.
Ушла она в далекие края,
Оставила надежду в ожиданье,
Прогулок по песку живых аллей,
И поцелуи тайные в закаты.
Когда порывы страстные людей,
Подобно гроз весенние раскаты,
Склоняют утомленные сердца,
К соитию для рода продолженья,
В благословение небесного Творца,
Или в Его же грозном осужденье.
Простятся, может быть, невольные грехи,
Замоленные страстью покаяний.
И ты, поэт, в унылый день вздохни,
Предайся воле зла и возлияний.
И вспомнится порыв его души,
Потомка Африки в метель довольно злую,
Когда лучину в полночь потушив,
Он с кружки пил вино, себя балуя,
Приходом вдохновений юных муз,
И в шорохе соломы кровли ветхой,
Тащил поэзии нам недоступный груз,
Сам очарованный прекрасною нимфеткой,
Пролил потоки кровию вина,
На скатерь белую былых воспоминаний.
Затем к Наталии, где неглиже она,
Рождала образы в просторах утра рани. |
