(рассказ женщины из станицы Газырь Краснодарского края, 1980 год)
В глазах девчат искрилось озорство,
На пухлых щёчках ямочки играли.
На изворот бедра да раз по сто
Заглядывались парни на Кубани.
Как репродуктор заблажил войной,
Ковыль стал на себе рвать волос сивый.
И, чтоб перекричать вселенский вой,
Мы пели… Бабы-дуры голосили…
Стрельнём – и обратится в бегство рать,
Казалось нам… там ворогу и место.
И суженого легче выбирать,
И нарасхват с медалькою невеста!
Война солдату – не родная мать:
Своих кровей… чужих… хлебнёт по полной.
Откуда ж желторотым было знать,
Что девкам это время – нож у горла.
С германцем по пятам пришёл и страх:
В семнадцать лет хоть голову на плаху! –
Под солнцем созревают на югах
Быстрее всех и фрукты, и… девахи.
Как воробьи, купались мы в пыли,
Смыв грязь у глаз дорожкою солёной.
Свои рубашки к телу приросли,
И под ногтями траур чернозёма.
Чтоб остудить их похотливый пыл,
Подруг мы сами вшами награждали.
А немец… Он таким брезгливым был –
Недаром называл нас «руссиш швайне».
Сам Бог, оберегая нас, скорбел…
Нос морщили сверхчеловеки рейха –
Тягучий запашок немытых тел
Тянулся за спиной незримым шлейфом.
Не смыть с врагов проклятия печать –
И снова фронт стоит перед порогом.
Парней своих готовились встречать,
А помыслы чисты, как перед Богом.
Грязь – в три ручья, но был неведом срам:
Золою по семь шкур с себя снимали,
Гнид из волос, останки вшей по швам.
По-птичьи ноготками выбирали.
Осталось только волос причесать…
Но золушкою как предстать прилюдно?
На всё-про-всё хватило б полчаса,
Да завозились в плавнях до полудня…
Солярки сизый дым осел в ковыль,
Под ветерком волной переливаясь.
Глотая траком поднятую пыль,
Потоком слёз мы долго умывались.
Казалось: даже у святых мощей
Не вымолить вовек себе прощенья…
И не было с тех пор слезы горшей.
И слаще слёз тех самоочищенья.
2013 год. |