Белорусский вокзал, поезд "Дюны", посадка,
Весь перрон под баулами даже присел,
Здесь сейчас не бывает былого порядка,
Регион тридцать девять - творит беспредел.
Частный бизнес наш местный, с московского рынка,
Закупил для продажи оптОвый товар,
Завалил все подходы, у входа заминка…
Проводник от них мокрый, идет даже пар.
Мы заняли места, с одной сумкой спортивной,
Для поездки в Сибирь не берем ничего,
Путь от нас до тайги удивительно длинный,
Девять суток в пути, а своих никого.
И за каждым вагоном здесь грузчик из местных,
Он для слабого пола в вагон заносил,
На вокзале за место – тариф всем известный –
Сто тридцать рваных, самой нет уж сил.
Мы на нижних - с женой, старость здесь уважают,
В предварительной кассе всегда их дают,
Для дальних поездок – пассажир каждый знает,
На верхУ ехать долго – совсем не зер гут.
А у верхних попутчиков – схема другая,
"Янтарем" до Москвы, а на "Дюнах" назад,
У них все на счету, цену времени зная,
Они платят за все, свое дома возьмут.
Среди женской армады на верхнее место,
Молодой паренек к нам с баулами сел,
Что невольно спросили, стало нам интересно:
"Для кого – то везете?", а он вдруг покраснел.
Нет, везу я к себе эти детские вещи,
У меня магазин, продавцы сейчас в нем,
Это разве багаж, ведь бывает похлеще,
Не всегда, чтоб хотелось, домой мы везем.
Не привык я работать на дядю чужого,
В Черняховске устроиться сразу нельзя,
В госбюджете сейчас нет и места такого,
Чтобы взяли спокойно трудиться тебя.
А из Гусева женщина с болью сказала,
Было все у меня и прекрасно жила,
Но реформа в стране под себя все подмяла,
За бортом оказались и я и друзья.
Институтский диплом мне там больше не нужен,
Производств – никаких, лишь торговля одна,
В нашем городе блеск - только виден снаружи,
А внутри, как и в области, только труха.
Так и ехали мы, каждый думал о многом,
Что в душе наболело, что надо решить,
Как случилось, что вдруг - стали все за порогом,
На прилавках есть всё, невозможно купить…
27-28 ноября 2008 года. Скорый поезд "Москва-Калининград".
|
