Город черный, возникший как из пепла,
Вырастал издалека большой стеной.
Лик потертый, словно стертый пемзой
Воздух очень душный, словно не живой...
С пустотой выбитых глазниц оконных,
В отблесках крошева из битого стекла.
Вырастая, словно замок для бездомных,
Зазывал всех своим ужасом зайти сюда...
Где шума нет в расшивке мертвых улиц,
Лишь стоны и скрежет ломаных петель.
Бродят тени неких духов мрачной кучей,
Изображая дикой пляской стадо бунтарей...
Ветер гонит гарь и черный дым пожарищ,
Из не успевших выгореть домов дотла.
Только, черная душа над городом летает,
Очень громко воя и изо всех сил визжа...
Раздается громом, словно лупит молот,
Громкий стук подков от больших копыт.
Конь бледный появился, как некий морок,
И в седле высоком рыцарь раненый сидит.
Плащ разорван в клочья и грудь пробита,
У собора с ратушей конь чуть притомился
И, очень тяжело вздыхая, голову склонил.
Рыцарь раненный из седла чуть не свалился,
Но привычно и заученно на землю соскочил...
Он вскричал как дикий волк в ночи глухой,
Лишь эхо откликалось звуком отдаленно:
- Ты расскажи всю правду мне , Боже мой,
Я покончу с этим лихом, хотя мне больно!
А ужас стоном рвал покровы темной ночи,
Поднимая этим воплем стаи черных птиц.
- Дайте силы, я прошу, мне без проволочек!
Я пойду на бой один и накажу этим тупиц!
- И кто виновен в здешних предрассудках,
Нынче вставших некой темною стеной?
И кто послал меня на кровавую молитву
Зная, что умру или вернусь я чуть живой?
Да кто из вас тут погром устроил знатный,
Город милый в пепел пожарищ превратив?
А потом, все это прикрыл своей неправдой,
Обвиняя в этом тех, кто еще остался жив!
01.01.16.
Оглядев разруху мрачно, крикнул громко:
- Как я вижу, нет желающих держать ответ!
Все, как и было раньше, подло и противно,
А это значит, что продолжения жизни нет! |
