Сегодня в полночь за моим окном увидел деву с карими глазами, простоволосую и голую совсем.
Она просяще руки протянула и попросила, чтоб её впустил.
Я подошёл к окну.
Но форточку открыла она сама.
И тут же попыталась поддеть рукой железный шпингалет.
А он сопротивлялся.
И тогда она трясти фромугу нервно стала, так сильно, что все стёкла зазвенели.
И верхний шпингалет внезапно выпал.
Остался нижний. Он не поддавался.
Из форточки пахнуло вдруг землёй и сыростью, и затхлостью могилы.
Я посмотрел сквозь стёкла ей на руки - на них проглядывалась пара трупных пятен.
Рука вдруг удлинилась и ногтями она схватила нижний шпингалет.
И он вдруг сдался.
Распахнув окно покойница, вступив на подоконник, войти собралась в комнату мою.
Я явственно увидел зелень трупа и пятна тленья на её груди.
И тут раздались крики петуха. Лицо девицы вмиг преобразилось,
из уст её посыпались проклятья и, скрежеща зубами, отступила, пытаясь дотянуться до меня.
Но тут, через мгновение, опять пропел петух свою рассвету песню.
И волосы на голове покойной поднялись дыбом. Только визг раздался,
всплеск дикой ярости, что не смогла добраться до сердца моего.
И вдруг узнал я в покойнице знакомые черты.
Я кинулся за ней.
Прокукарекал петух и в третий раз. И растворилась во мгле ночной,
как будто не была, колдунья-ведьма с именем Сильвана!
Ужели умерла теперь она навеки?
И никогда уже не встречусь с ней?
Не может быть.
Я этому не верю!
