Предисловие: "Жди меня, и я вернусь, только очень жди. Жди, когда наводят грусть желтые дожди. Жди, когда снега метут, жди, когда жара. Жди, когда других не ждут, позабыв вчера..." (с) К. Симонов, 1941.
"Умерла она одна, в пустой, обворованной спаивающими ее проходимцами квартире, из которой вынесли все, что поддавалось переноске вручную" (с) дочь поэта М. Симонова, примерно 35 лет спустя. "Жди меня!". Эти строки-набат
Над страною огромной звучали.
Но у строк был один адресат,
И ее Валентиною звали.
Не понять, сколько было ей лет.
Двадцать три или двадцать, по ходу...
Познакомился с нею поэт
За год до сорок первого года.
Полюбил. Тут же бросил жену,
Позабыл годовалого сына,
Сделал ей предложение. "Ну,
Я не знаю", – ответ Валентины.
А потом на нас Гитлер напал,
И тогда, меж любовью и долгом
Разрываясь, поэт написал:
"Жди меня!". И потом еще долго
Не хотел эти строки в печать
Отдавать. Говорил – "слишком лично".
Но читатель сумел все понять,
И принять, и осмыслить отлично.
"Жди меня!" – думал каждый солдат.
"Жду тебя!" – им из тыла кричали.
И плевать, кто там был адресат
Этих строк в самом-самом начале.
...В сорок третьем усталый поэт,
Фронтовою измучен рутиной,
Наконец-то услышал в ответ
"Да!" от гордой своей Валентины.
Лет пятнадцать прожить суждено
Было им. А потом не сложилось...
Разведясь, Валентина на дно
Очень быстро, по-женски, скатилась.
И ни с кем не дружила уж, лишь
Со змеюкой зеленым проклятым...
Ее мертвой в квартире нашли
Где-то, кажется, в семьдесят пятом.
...Так все сложно. Но так ведь всегда
На земле этой глупой бывает:
Ты напишешь о сложностях, да
Очень просто стихи понимают...
И полюбят тебя, и вовек
Величать будут "славным поэтом".
Ну а кто ты такой, человек, –
Так для всех и пребудет секретом.
И тем более – коль ты была
Не поэтом, а только лишь музой...
Ведь история любит дела,
Ну а личность – всего лишь обуза. |
|
Не знаю как.