Предисловие: Вот как, оказывается-то...
Анатолия Сердюкова ещё ко-о-огда предупреждали умные люди насчёт печальных последствий его деятельности.
Да, верно сказал Костя Сапрыкин, сдавая Жеглову Фокса: «Вор довжен фидеть в тювьме!»
Но вот оно и близко, возмездие за всё содеянное, возмездие жестокое, но справедливое Говорил: «Тебя посодют!
Сам берёшь, давай другим».
Главное, чтоб в каждом взводе,
В каждой роте знали гимн!
«Я погон спущу на пузо,
Пузикову всё отдам!»
Ты грозился, а покуда,
Ты завёл себе мадам.
Дело, скажем, рядовое,
Но карьера – льстить да лезть.
Ну блуднул…и хрен с тобою,
Но ведь, Толя, есть и тесть!
И за эти «пируэты»
Надо Женьке отвечать
И сидит она с браслетом,
На дверях висит печать...
Из тринадцати из комнат
Ей оставили лишь три.
Перспективы её тёмны,
Что ты сделал, посмотри!
Но ничто не длится вечно,
Ни приятственность, ни боль
Нужен кой-кому советник,
Так что приготовься, Толь...
И девчушке-поэтессе
Все брильянты возвратят
Только, Толь, не гневай тестя,
Оне - добрые, простят!
***
Вы всё хотите многого и сразу!
Чуток уж потерпите как-нибудь.
Вот испытает он пяток КАМАЗов
За это орденок наткнёт на грудь…
…А уж потом его за толсту попку
Ухватит эскаэровский спецназ,
В СИЗО швырнёт, как деревяшку в топку,
К великой радости всех добродушных нас.
Тогда почувствует своим он мягким местом,
Что правосудие – не торт «Наполеон»!
Ух, насидится парень под арестом…
….Домашним, не сбежит же в Штаты он.
Нам только бы закончить экспертизы
Да распечатать, степлером сколоть,
Да получить бы «Разрешаю» визу
На робкое: «Ну можно, дядь Володь?»
Тогда держись, Толян – погон на пузе!
Узнаешь, что почём ты, прохиндей,
Уж належишься ты в своём джакузи
В квартирке на Остоженке своей!
Народ, ведь он, собака, всё припомнит.
Ох, лютость, как бульён, кипит в людях!
И у кого в квартирке сколько комнат,
И у кого брильянты на грудях.
Спроси-ка у Васильевой паскуды,
С которой типа, как бы ты порвал,
Как ей жилось, бедняжечке покуда
Ты всё ховал, что с ней наворовал.
Она тебе расскажет про лишенья
Про жизнь невыносимую свою,
Вот помытаришься, Толян, тогда, как Женя!
И поделом: не разрушай семью! |
|