Облака рекой кисельной
Растворились в молоке,
Грузной ношею висели
И сжимались в кулаке.
Белогривки сразу в кляксы,
А из них свинцовый плат
Кантиленой дождь украсил,
Продолжая завывать.
И уже теперь нет места
Ало-бронзовым мазкам,
Им одним судьба известна
Потому, остался шрам.
И, как только в небе чистом
Соли с радостью мазки,
Собираются артисты
У распластанной строки.
И с трепещущей октавы
Подбирают синглы нот,
Как дойду до переправы,
Так душа и запоет. |
