Волны бились с гулким ревом
грудью пенной в берега,
заключали их в оковы,
как плененного врага,
навалившись грозным валом,
в них искали слабину,
но, разбившись, опадали,
зарывались в глубину.
А когда от Посейдона
получали отдых, в штили,
у гранитного уклона
извинения просили,
теплой нежностью лазури
стену серую лизали
и вражду в ушедшей буре
очень быстро забывали.
Так и ты, моя отрада,
гневным выплеском эмоций
все стремишься смыть преграды,
хоть и знаешь пользу лоций.
Я же, непоколебимый,
жду конца житейской бури,
чтоб взглянуть в глаза любимой,
цвета ласковой лазури. |
Тепла Вам!