Буду резать, буду бить...

русские «любовь, любить, любезный, любимый», но «ловить», «улов», «лубок» и т.д., чешские libat (целовать), libit se (нравиться), но lov (охота), lupic/loupeznik (грабитель), oloupit («ободрать», «обчистить»), литовское labas (хороший), немецкое Liebe (любовь; сравните с немецким диалектным lueppen – «резать» и просто немецким Lob – «хвала»), древнеанглийское lufu («любовь», откуда происходит cовременное английское  love).
Уф, любовь утомляет: от древнегреческих «эрос» и «эрамай» (люблю) недалеко до древнегреческого же «эроэо» (слабею).

8. И дать, и взять, или о том, как мать превратилась в древесину, дочь – в жабу, а украшение – в письмо.
Об удивительных семантических соответствиях и переходах, закономерных и парадоксальных превращениях слов можно писать долго и нудно. Ограничимся немногими заключительными примерами.
Возьмем индоевропейскую основу *geu (гнуть, сжимать, превращать в жидкость) и среди древнеиндийского gabhasu (рука), готского gabei (богатство),  древнеанглийского giban (давать, откуда английское give и немецкое geben  – «давать»),  древнеирландского gaibim (брать), латышского zupsnis (пригорошня), литовского gabuzas (сверток) с удивлением обнаруживаем славянские «жабурнак» (по-македонски – «болото», «лягушка»), «жабак» (zabak) и «жабку» (zabka) - на разговорном чешском языке – это «лужа» и «дочка», соответственно, ну и нашу «жабу».
В романских, германских и славянских языках слово «мать» первоначально звучало практически одинаково и складывалось из согласных «м», «т» и «р». Но только в латыни производное от mater (мать) слово materia ("первородное вещество"; отсюда, в частности, английское matter - вещество, суть, дело) превратилось в испано-португальское  madera/madeira (древесина, дерево как материал).
Лингвисты утверждают, что «научное» латинское словo ius (право как свод законов, юридических норм)  преобразилось в латинское же «приземленное» uis (что-то вроде бульона), оказавшееся сродни древнепрусскому uise (мясной бульон), литовскому juse (произносится «юше» - «рыбный суп») и отечественным «юшке» и «ухе».
А вот и завершающий пример: авестийское слово a-varaeta (драгоценность), оказывается, имело своего двойника в древнеанглийском языке – wraeta (драгоценность, украшение). Оба этих слова восходят к индоевропейской основе *uer (гнуть, крутить, резать; для сравнения - древнеанглийское  wroestan  означало то же, однако авестийское varaesa – «волосы», т.е. то, что отрезается или завивается). Поскольку некоторые драгоценные украшения люди до сих пор носят на запястьях, постольку в современном английском языке живет и здравствует слово wrist (запястье). Однако некоторые драгоценные вещи, в особенности изготовленные из металлов, иногда царапали кожу (на руке, шее и т.д.). Поэтому с понятием wraeta соотнесся древнеанглийский глагол writtan (царапать), давший дорогу современному английскому write - «писать»!
Мы не знаем, как и чем украшались прически иранских ариев эпохи “Авесты». Вполне возможно – обручами или венками. Во всяком случае, нельзя исключать следующую логическую цепочку: от авестийского varaesa (волосы) приходим к литовскому raiste (круг) и английскому wreath – «венок» или «венец», с делом которого связан, как говорится,
                              КОНЕЦ.