Корифей

армия, стремительно продвигаясь вглубь страны. Конструкторам приходилось в сжатые сроки создавать разные виды оружия, в том числе – и противотанковое. За его разработку взялись еще в 1936 году.  Лучшим было признано ружье Н. Рукавишникова – оно пробивало 20-миллитровую броню танка. Его поставили на вооружение, а в 1940 году … сняли с производства: в Наркомате посчитали его бесполезным на основании неверной информации о том, что толщина брони немецких танков не менее 60 мл. По большому счёту, против вражеских танков применяли бутылки с зажигательной смесью. Бойцы-метатели, как правило, получали увечья или погибали. Трудно посчитать, во сколько человеческих жертв обошлось преступная ошибка военных чиновников.

           В начале войны лично нарком вооружения Д.Ф. Устинов дал Симонову задание: в течение месяца сконструировать противотанковое оружие – легкое и простое в изготовлении. Со своей командой он работал круглосуточно, спал урывками. Делали опытные образцы ПТР один за другим, а в заводском рву проводили испытания. Первая удача – пуля на расстоянии 500 метров пробила 40- миллиметровую броню…

         В конце августа на государственных испытаниях Симонов встретил Дегтярева. Бывшие коллеги не виделись несколько лет и были рады встрече. Порадовали их и результаты испытаний. Оба образца: пятизарядное ПТР Симонова и однозарядное Дегтярёва - успешно выдержали «экзамен» и поступили на вооружение.

          Симонова командировали в Тулу для серийного производства противотанкового оружия. Потребность в нём настолько велика, что по мере выпуска, прямо из цеха его направляли на фронт.  Конструктор с вполне понятной тревогой ждал отзывов о своем «детище» . К его радости, бойцы высоко оценили его ПТРС, присылали благодарственные письма. Кстати, из этого оружия сбивали и вражеские самолеты.

          С июля 1943 года немцы стали применять танки с усиленной броней. Прежние ПТР уступили место более мощным противотанковым средствам. Однако до конца войны они оставались в строю: из них подбивали бронемашины и подавляли огневые точки врага…

         С развертыванием производства самозарядных винтовок в 1940 году был связан и выпуск карабинов. Разработкой этой конструкции занялись Токарев и Симонов. После устранения недочётов предпочтение было отдано карабину Сергея Гавриловича. Его образец был легче, что давало возможность значительно увеличить боекомплект патронов. Но из-за неотложной работы над противотанковым оружием доводкой карабина пришлось заняться через три года. В 1945 он принят на вооружение армии под наименованием СКС -45.

        Старший сотрудник музея Отечественной войны С. Плотников отмечает присущие винтовкам Симонова тщательность в отработке узлов, простоту и… изящество. В карабине это воплощено полностью. Прошли десятки лет, а он по-прежнему выполняет свою миссию.  СКС-45 до сей поры работает на охране Кремля, в почётном карауле у Вечного огня!

        Видные оружейники  занимались разработкой и пистолета- пулемёта. Работали над  ПП и С. Симонов,  и молодой ещё Михаил Калашников. По достоинству оценив его технологические находки при разработке пистолета-пулемета, Симонов помогал ему советом и делом, хотя сам вёл многолетнюю работу над аналогичным оружием. Он ценил, прежде всего,  профессионализм, направленный на успех общего дела.
 
         Редкую трудоспособность,  отзывчивость и скромность отмечают в нём современники. А еще – любовь к порядку. Во всем. Сам Симонов одевался аккуратно, требовал этого и от своих подчиненных. Он умел увлекать, располагать к себе людей.

         Заслуги Симонова приравнены к ратным подвигам: он награжден высшими боевыми наградами. Он обладатель и высшего звания трудовой доблести - Герой Социалистического Труда.  Будучи депутатом Верховного Совета СССР, Сергей Гаврилович решал проблемы своих избирателей.
Последние годы он жил в Сокольниках  (Москва).  У него было восемь детей (от двух браков). Жизнь стремительно идёт: выросли уже внуки и правнуки конструктора…

         Иногда он приезжал в Ковров, к родственникам, по случаю знаменательных дат.  Умер Сергей Гаврилович 6 мая 1986 года, похоронен на Кунцевском кладбище. За год до смерти он присутствовал на открытии своего памятника в Подольске, чему обрадовался до слёз.

         А что напоминает о нём в г. Коврове – его малой родине? Иногда коротенькая газетная заметка ко дню Победы? Мемориалы на Заводе им. В.А. Дегтярёва  (бывшем Ковровском пулемётном) горожанам никогда не видать: территория- то «секретная». Правда, еще стоят дома, где жил конструктор…

        Например, на Рыжова,11.  В нём Симонов мечтал открыть свой музей (ведь он создал 150 видов военного оружия).  Ныне – это обветшалая почерневшая избушка. В неё заглядывают лишь тогда, когда приезжают обработать земельный участок.

        А отчий дом в Мелехово стоит прямо у автотрассы: крашенный в синий цвет, с оградой из профильного железа. На стене – мемориальная доска, посвященная Симонову. Над дверью прибита большая, корявая подкова. Её нашли на подворье:  после родителей конструктора никто здесь лошадей не держал, и подковке этой, почитай, около века. Перегородки, обстановка в доме – от нынешних хозяев. Неизменны только стены с маленькими окошками, низкий потолок да печь. В Красном углу  много образов, под ними теплится лампадка.  Татьяна Васильевна (хозяйка) показывает грубоватую поделку из тёмного металла – подсвечник (он на фото). Возможно, будущий конструктор сделал его в детстве, когда обучался кузнечному делу.

        Поразительную духовную мощь и жажду познания проявил Он – некогда полуголодный малограмотный мальчишка! Вопреки всем трудностям и перипетиям поднялся на вершину Мастерства, Признания и Славы, которая, повторюсь,  возвеличивает и его малую родину. Но поразительно: ни в Мелехово, ни в Коврове нет ни одного памятника корифею оружейного дела, ни одного учреждения или скверика его имени!  А ведь в этом году со дня рождения Сергея Гавриловича Симонова исполняется 120 лет.