ДИАЛОГ с МЕНТАМИ,

.

                                                                                     В МЕНТОВКУ!  
                                                                        Часть 1-я, середина  рабочего дня.

Смотрю, все наши дружно поднимаются по лестнице, я понимаю: надо уходить, быстро пихаю свой товар в сумку и делаю резкое движение с лестницы, но оказываюсь нос к носу с милиционером.
- Не спешите, женщина, - он показывает мне место, где мне надо встать.
Это не сегодняшний дежурный, совсем не знакомый мне. Вот и наши все подошли, за ними другой милиционер, так что бежать нам некуда. Подвели к милицейскому микроавтобусу и предложили садиться, нас оказалось слишком много, но запихнули всех. Только одна старушка, которая всегда торгует шерстяными носками, взмолилась:
- Милок! Отпусти, я уже заплатила - Кому ты заплатила, мать? - Тут женщина собирала, сказала, постовому. - Ну ты даешь!!! Ладно, проваливай, больше не попадайся!
Старуха согнувшись  пошла, ей за 80,она ветеран войны, точнее, участник, у нее парализованная дочь, трое внуков на ее руках, мы это знаем и постовой знает.

... А мы поехали. Нас везут в отделение какими-то незнакомыми переулками в сердце столицы, но ехали недолго, остановились во дворе, вошли в отделение. У всех собрали  документы, кто что дал,я - пенсионное удостоверение.
Завели в помещение для задержанных преступников, я такие видела только по телевизору, не приходилось бывать. Если б я была одна, я, наверное, испугалась бы, но, вижу, мои коллеги чувствуют себя совершенно спокойно, всех здесь знают, с ментами здороваются, весело перебрасываются шутками.

В слабоосвещенном помещении две большие клетки за металлическими решетками: для мужчин и для женщин, если только это различие здесь имеет значение. Всё как в кино.  Мы заполнили женскую клетку, в другой оказались двое: мужик с мешком можжевельника, который он привозит из Подмосковья, и продавец дорогих изделий из хрусталя, его зовут Саша. Он приезжает из Гусь-Хрустального, где эти вещи и делают, сразу платит постовому ( и наверное, побольше, чем мы), аккуратно раскладывает свой очень красивый товар на ящике и не дергается при виде каждой фуражки, Саша знает - ему не убежать.
Это совсем еще молодой очень представительный хорошо одетый мужчина высокого роста. Ему бы не в клетке этой сидеть, а где-нибудь в кабинете начальника принимать посетителей. Он и был начальником цеха по производству хрусталя, пока цех этот не закрыли из-за резкого падения спроса.
Зарегистрировал свое дело, разорили поборами, другой работы в своем маленьком городе не нашел, а жить-то надо.
Саша вытащил пачку денег из кармана, отложил два стольника, остальное убрал. Я вижу, и мои соседки по клетке готовят деньги.
- А сколько надо платить?---спрашиваю у симпатичной молдаванки, она здесь оказалась с маленькой девочкой, торгуют лимонами.
- Откуда же я знаю, женщина? Смотря, кто сегодня протокол пишет, бывает, и полтинника хватит, а то все карманы вывернут, хорошо, если на дорогу оставят.

Мне стало плохо, что же делать? Куда спрятать деньги? Я полдня отработала...
- Не волнуйтесь вы, первый раз?
- Первый.
- Может, пожалеют,вы в годах, совесть ведь есть у них.
Да, думаю я, в годах .... А насчет совести у них - откуда мне знать?
Молдаванка откладывает несколько полтинников, остальные деньги прячет в карман дочери, застегивает булавкой. Я тоже отложила две бумажки по 100 рублей, нет, лучше 4 по 50, остальное подальше.

- Другой раз не столько денег возьмут, сколько товара отберут.
Я повернулась на голос: женщина говорила спокойно, но лицо ее было мрачным, видно было, что с порядками она знакома, она торгует дорогими блузками, а это уже не 100 рублей.

Стали вызывать. Первым пошел бывший начальник хрустального цеха.
Через несколько минут вызвали любителя природы. Меня вызвали последней, я, видно, шла как новенькая, волновалась очень. А зря.

За столом сидит дежурный по отделению. Если бы он не был в форме, его можно было бы принять и за молодого научного работника, и за начинающего бизнесмена: подтянутый, хорошо выбритый, вежливый, говорит негромко. В милицию набирают обычно из деревень, я-то знаю, и в деревне люди разные.

- Где вас задержали?
- В центре, в переходе, где и всех.
 -Вы знаете, что несанкционированная торговля запрещена?
 -Знаю.
 - А почему нарушаете?
- Даже не знаю, как вам ответить, жить как-то надо или, если хотите, доживать, - пытаюсь изобразить улыбку.    

  Дежурный, не поднимая глаз, пишет.
- Где вы живете?
- Ответила.
- Почему у себя не торгуете?
- Там у меня ничего не купят, с работой плохо.
 -Понятно. Чем торгуете?
- Вязаные вещи.
- На рынке покупаете?
- Нет, сама вяжу.
-Удается заработать?
- Когда как, по-разному.
- Я направляю вас в суд, вот протокол оформил, подпишитесь здесь.

У меня все оборвалось внутри: в суд?!! Это что же, конфискация товара? Штраф? Судимость?
Только мне этого не хватало на старости лет, я чуть не разрыдалась, когда расписывалась.
Дежурный понял мое состояние:
- Да вы не волнуйтесь, это порядок такой, административное задержание, для отчета надо все оформить. Работа у нас такая.
- А когда суд?
- Я тут поставил на следующей неделе, десятого.
- Во сколько? Я успею приехать?
-Да не забивайте вы себе голову, не явитесь и все.
-И мне ничего не будет?
-Смеётесь?  Да кто вас будет искать?!
- Спасибо вам, молодой человек, извините,товарищ милиционер, не знаю, как правильно надо обращаться.
- А сколько у вас есть денег на штраф?
- Вот, - я вытаскиваю из кармана четыре полтинника, приготовленных заранее, протягиваю.
- 100 рублей хватит, - сказал он почему-то смущенно, лишнее отодвинул.
- Спасибо, - это я уже говорю и убираю в карман две бумажки.

Встаю, больше нигде не расписываюсь, беру свое пенсионное удостоверение, прощаюсь.
Я выхожу из своего первого в жизни отделения милиции, несмотря ни на что, настроение хорошее: везде люди работают.
Почему их мусорАми зовут? Нормальные ребята.

Дочери сегодня не буду звонить, а то обязательно похвалюсь, как тепло меня приняли в милиции.
Она не поймет моей радости и расстроится.


                                                                   
                                                                                         Ш Е Ф Ы.
                                                                           Часть 2-я, в тот же день.

Это был очень хороший день. Смена была наша, хорошая, с утра собрали по два стольника и мы спокойно простояли три часа.
Потом приехали из отделения и нас всех отвезли туда, я первый раз побывала в ментовке, никто меня там не съел, отделалась двумя полтинниками. За хорошее место никогда не жалко заплатить. Лучше места, чем наше и быть не может.
После ментовки почти все разъехались по домам, только четверо из нас решили еще постоять.

Скоро мы встретились на своем месте. Я уже хорошо заработала, но до электрички оставалось 3 часа и я вытащила свою последнюю вязаную шаль.  Место оплачено, зачем терять время?
- Ну, что? Больше за нами не приедут? - неестественно бодро спрашиваю я.
- Да не должны, у них сейчас обед, - неуверенно, но спокойно говорит Саша, он уже расставил на коробке свой хрусталь.
Я встряхнула косынку, повесила на руку, надо работать, чего стоять?

- Андрей идет, - спокойно проговорил Саша, как говорят о хорошем знакомом, мы посмотрели вниз, на лестницу, действительно: наш постовой, но не один.
Подошли к нам: - Ваши документы, - говорит незнакомец в форме. Андрей молчит, делает вид, что видит нас первый раз и не понимает, откуда мы здесь нарисовались?
Мы в недоумении: только что из отделения,опять туда?
- У нас сегодня уже несколько раз документы проверяли,- сказал Саша, доставая паспорт, это означало,что мы уже проплатили.
- Да это так, не проверка, просто вас запишут и все, - ответил неизвестный.

Нас повели за угол, там стоял тот же милицейский уазик, на котором нас недавно  прокатили в отделение.
Смешно было смотреть на нашу процессию со стороны:
Саша с большой тяжелой сумкой, там его хрусталь в коробках.
Москвичка с огромной упаковкой роз подмышкой и баллоном для воды в руках.
Молдаванка в одной руке несет не очень большую, но очень тяжелую сумку с лимонами, другой держит за руку хорошенькую тихую девочку лет 5-6-ти.
Я иду рядом с товарищами в форме.
Все молчим и , похоже, настроение плохое не только у задержанных.

Подходим к машине. Дверь открыта. Там полно людей в форме, все с погонами, о чем-то спорят, громко пополам с матом, лица красные  возбужденные. В таком состоянии наши мужчины обычно думают:хорошо бы добавить.
Увидели нашу жалкую группу, затихли, вытянули шеи, с удивлением разглядывают нас:
- Ё., твою мать! Андрюха! Так эти только что были?!.
- А где я тебе других возьму? Рожу?! - Андрей еще что-то добавил на своем языке.

Я была на его стороне: других на нашей лестнице не бывает и мы-то задержались сегодня случайно.

По виду и тону, это было начальство нашего Андрея. Начальник, наверное, думает, что сюда вся торговая Москва приходит со своими нетрудовыми стольниками и ждет, когда появятся желающие их получить.
Это не так: у каждого спекулянта свое место, мы не можем бегать по столице и за полчаса-час "работы" платить по сотне, мы их не печатаем.

Андрея с помощником пригласили в машину, закрыли дверь и стали громко о чем-то спорить, до нас долетал почти только мат.
Потом постовой сообщил о принятом решении: - Короче, так : это - шефы, платим им по стольнику и после трех можете торговать.

Понятно, после трёх начальство разъедется и Андрею нечего будет бояться.Смотрю на часы, полвторого, следующая электричка в 16, после трех меня здесь не будет, стольника жалко, я взмолилась:
- Отпустите меня, пожалуйста, у меня электричка скоро...
- Какая еще электричка?! Как платить не хотят, так у них электричка!
С трудом я удержалась, чтоб не сказать, что три стольника я уже отдала, это будет четвертый. Я промолчала, меня выручил Андрей:
- Ладно, пусть едет, и чтоб я тебя здесь больше не видел! Понаехали, блин!..
Это не мне,это для начальства.
- Хорошо, спасибо, - сказала я, хотя знала точно, что мы еще увидимся и не раз. Почти бегом я пошла от машины, пока не передумали.

Как всегда, нашла повод порадоваться:  удалось хорошо  заработать, ну что-то пришлось отдать, надо делиться, это все знают. Но ведь не вывернули карманы, не отняли сумку. Я знаю, что этого делать и не будут, разгонять нас окончательно никто не хочет: если мы все разбежимся, с кого тогда стольники собирать?

Иду по любимому Арбату и не узнаю его, все чужое.
Вспоминаю сегодняшний нескучный денек, уже ничему не удивляюсь: знаю, что не берут только те, кому не дают, если что и удивляет так это будничность процесса и никакой осторожности: бояться некого, вовлечены все.

Еще думаю, сколько же раз за последнее время изменила своим принципам: "Торговать? Никогда! Траву буду есть, но торговать не буду!"
Эта клятва давно нарушена, думала: "Постою на лестнице до первой встречи с милицией"...
Сколько было этих встреч?..
Привод в отделение милиции я даже не рассматривала. Сегодня я там побывала...

Я сумела убедить себя, что считать каждую копейку унизительнее, чем торговать на лестнице.
Но как же долго я к этому шла...

Описанные события имели место кое-где порой на рубеже веков и тысячелетий.
Для меня это давно в прошлом.

Картинка из интернета, ест.