Развеселить нас до слез что ли 2

пугаюсь, что эту мысль подслушает Васса. Оглядываюсь. Ни Вассы, ни Танечки рядом нет. И Женьки нет. Я сижу в очень белом кресле в углу очень белой комнаты. В противоположном углу — еще одно такое же белое кресло. На нем сидит сердитая девочка, прижав колени к подбородку.
— Ты кто? — говорю я, но звука не слышу.
Тем не менее девочка меня понимает и отвечает:
— А ты кто?
Это очень странно. Ничего не слышно, но совершенно точно знаю, что она ответила.
— Я Витя. Шевченко. Я заболел… Мы в больнице?
Девочка, кажется, обиделась еще больше.
— Ты точно больной!
Я внимательно смотрю по сторонам. Очень чисто. И никаких теней. И даже намека нет на дверь.
— Это, наверное, обкомовская больница! — догадываюсь я. — Или даже цековская!
Девочка перестала обижаться. Теперь она очень удивлена.
— А что это?
Похоже, у нее с головой не все в порядке, что ж она таких простых вещей не знает!
— Это просто сон, — говорит девочка. — Я сплю, и ты мне снишься.
— Нет, — мне обидно, что она первая про сон сообразила. — Это мой сон! А тебя я вообще не знаю!
— Ты — Ястреб? — вдруг спрашивает девочка.
— Я кто? — у меня от удивления челюсть до пола чуть не упала.
— Я знала, что ты мне приснишься, я тебе в личку написала, а ты не ответил…
— Куда написала?
Но девочка меня не слушает, она встает с кресла и начинает рассматривать комнату. Я тоже встаю. Просто по привычке. Вроде как из вежливости.
— Напиши мне, ладно? — говорит девочка, усаживается в кресло и поджимает под себя ноги.
— Это мое место, — бурчу я.
— А, — машет она рукой, — они одинаковые.
Мы молчим. Я просто не знаю, что сказать. Сажусь в свободное кресло, и через минуту глаза начинают слипаться. Никогда не думал, что можно спать во сне…
Синичка, 13 апреля неизвестного пока года
Я открыла глаза и удивилась. В комнате был странный полумрак. Вроде б и солнце где-то светит, но в комнату не попадает. Присмотрелась и поняла — на окне висят толстенные шторы, у нас сроду таких не было.
— Маааам! — позвала я.
Получилось тихо, но мама оказалась рядом мгновенно, я даже не успела понять, откуда она взялась.
— Как же ты нас напугала, господи… — мама тихо плакала и обнимала меня.
А потом отстранилась, и я увидела ее опухшие глаза и непричесанные волосы.
— Мамочка, да что ты, ну подумаешь, голова заболела…
Мама дернулась, и видно было, что слезы она сдерживает с трудом.
— Мы еле в «скорую» дозвонились, автомат во дворе сломался, папа аж к магазину бегал…
Честно говоря, я ничего не поняла, но решила не переспрашивать. Ну видно же, переволновался человек, вот и несет ерунду всякую.
— Мам, открой окно, чего так темно? И зачем нам эти шторы?
— Шторы? — мама удивилась. — Что значит зачем? Висят и висят…
Но шторы все-таки раздернула.
И вот тут мне стало плохо по-настоящему. Компа на столе не было! Там, на его законном месте, валялась груда книг, тетрадки какие-то, бумажки…
— Мама, где комп?!
Я рывком села на кровати.
— Где что? — спросила мама.
— Вот не надо дурочкой прикидываться! — вскрикнула я. — Ты ж знаешь, у меня не от него вчера голова болела, а от экзамена.
— Какого экзамена? — мамины глаза стали размером с блюдце. — Ты о чем? И вообще, как ты со мной разговариваешь?
— Где комп?
Я вскочила и ринулась под стол, мама вскрикнула и пыталась меня удержать.
— Оля, Оленька, тебя нельзя вставать! И волноваться нельзя, ты ляг…
— Я все равно найду его!
Я кинулась в соседнюю комнату, уверенная, что родители просто переставили мой комп куда-нибудь в другое место, но по дороге остановилась. Квартира была не та. Вернее та, но какая-то странная. Такую мебель я видела дома у бабушки. Вот и ковер у нее висел на стенке, и рюмки так же стояли за стеклом.
— Мам, зачем вы мебель переставили?
— Что?
У мамы задрожали губы, и она приложила руку к моему лбу. Я скинула ее в раздражении.
— Я не больна! Куда ж вы его засунули?
Я кинулась в кухню и вот там уже всерьез испугалась. Наша красивая, яркая, желтая кухня куда-то делась. А вместо этого там стояло белое убожество. На плите красовался железный чайник, а вместо микроволновки на шкафчике торчал горшок с цветком.
— Мама, что это? На какой помойке вы его откопали?
Мама стояла в дверях, зажав рот рукой, и смотрела на меня полными слез глазами. Только сейчас я рассмотрела ее повнимательнее. То ли я так долго болела, то ли… Мама была в странном халате сине-зеленого цвета, протертых клетчатых тапках. В этом балахоне она казалась совершенно бесформенной или внезапно располневшей. И на голове у нее было что-то непонятное…
— Мама, — испугалась я, — откуда эти вещи? Что с тобой случилось?
Мама заплакала навзрыд. И оттого как она плакала, мне стало страшно. Я огляделась по сторонам, и у меня снова начал тукать висок, как будто в него кто-то бьется.
— Мама, что со мной? — спросила я тихо. — Я долго болела? Где я, мама?
Мама кинулась ко мне и принялась гладить по головке.
— Ничего, ничего, доченька, доктор сказал, это может быть. Но пройдет. Слышишь? Все восстановится, ты все вспомнишь… Просто температура была слишком высокая… Ты поспи, пойдем я тебя уложу.
Я позволила маме уложить меня в постель и укрыть одеялом. Ничего, я просто сплю. Я потом проснусь, и этот кошмар закончится.
Витя, 13 апреля…но какого года?!
Я долго не мог понять — я уже проснулся или все еще сплю? Или у меня этот… горячечный бред?
Голова вроде ясная, только слабость по всему телу.
Но комната… Нет, никакой особой белизны и стерильности! И никаких незнакомых девочек! Но комната явно не моя. Первое, что поразило — телевизор в углу. Маленький и очень тонкий.
Да и мебель… не было у меня никогда такой мебели! Все какое-то яркое, легкое… И совсем нет книг! Я даже сел в кровати, повертел головой, но так и не обнаружил любимого книжного шкафа — большого, коричневого, в котором на нижней полке не хватало одного стекла — мы с Женькой однажды очень активно играли в солдатики.
Книги обнаружились только на небольшой полочке над телевизором — только учебники, хотя и непривычного вида.
— Сынок! Ты уже проснулся?
Я обернулся на мамин голос… и замер с открытым ртом. В двери стояла женщина, очень похожая на маму. Глаза и улыбка были мамины, но в остальном она была… Какая-то очень молодая. Худая, загорелая, а главное — красиво накрашенная и в каком-то супермодном брючном костюме. Мама так красиво одевалась всего несколько раз, когда мы ездили на свадьбы к моим двоюродным сестрам.
— Что такое? — женщина испугалась очень по-маминому. — Тебе плохо? Голова болит?
Я не успел ответить, потому что из-за ее плеча ловко проскользнул в комнату мужчина в белом халате. Наверное, врач, хотя на того недовольного дядьку из «скорой» он не был похож. Того все раздражало, а этот прямо светился от радости.
— Ну-ка, молодой человек, позвольте ваш пульс!
Если бы я пытался не позволить, все равно не успел бы — улыбающийся врач схватил меня за руку, что-то там пощупал, выхватил из кармана какой-то приборчик и присобачил мне на лоб и сгиб локтя две присоски. Понажимал на приборчике кнопки, остался доволен и объявил маме:
— Остаточные явления есть, но кризис позади!
Похожая на маму женщина, которая все это время простояла рядом с кроватью с напряженным лицом, как-то сразу обмякла и присела на кровать.
— Слава богу, — сказала она и погладила меня по голове.
Я зажмурился.
Все-таки это была мама! Просто помолодевшая и празднично одетая. Но ни у кого на свете нет таких рук и такого голоса.
Я немного полежал с закрытыми глазами, приходя в себя. Хорошо, что мама на месте, но вот где все остальное?
— Мам! А где мой книжный шкаф?
— Книжный шкаф?! — изумилась мама.
На секунду мне показалось, что шкаф на месте, просто я не рассмотрел его. Я открыл глаза. Шкафа не было, зато мама смотрела на меня растерянно.
— Ну да. И все мои книги.
Мама беспомощно глянула на врача. Тот тоже перестал улыбаться.
— Хм… любопытно… А какое сегодня число, молодой человек?
Я задумался. Я читал в книгах, как больные проводят в бреду много дней, а потом не помнят ничего. На всякий случай ответил:
— Ну… заболел я двенадцатого апреля… Сегодня тринадцатое?
Врач остался доволен.
— Правильно. А как тебя зовут?
Он задал еще несколько простых вопросов, и с каждым моим правильным ответом становился все радостнее.
— А вот насчет шкафа… — сказал он немного вкрадчиво, — какие там были книги?
Я добросовестно перечислил:
— Майн Рид. «Волшебник Изумрудного города». «Что такое? Кто такой?»…
Я перечислял свои любимые книги, а брови на мамином лице поднимались все выше. Когда я дошел до сборника «Пионеры-герои в годы войны», брови дошли до верхней точки, да так в ней и застряли.
Я запнулся. Очень не хотелось расстраивать маму, но ведь врач попросил… И вообще, почему список моих книг должен ее так расстраивать? Может, я забыл какую-то важную книгу? Я покопался в памяти и, кажется, обнаружил искомое.
— «Настольная книга пионера Советского Союза», — выпалил я.
Теперь на меня изумленно таращился еще и врач.
Я совсем смутился и решил пока помолчать. Мама требовательно посмотрела на врача.
— Ну… — дядька потер переносицу в задумчивости. — В целом все в норме, но некоторые аберрации наблюдаются. Скажите, ваш сын много сидит за компьютером?
Мама тяжело вздохнула:
— Вы понимаете… Муж все время на работе, он управляющий в крупном холдинге, у меня тоже свой бизнес…
Тут я вообще перестал что-то понимать и дальнейший диалог мамы и доктора прошел мимо моих ушей. Какой еще «управляющий»? Какой еще «бизнес»? И что такое «холдинг»?! Этот холдинг почему-то меня сильнее всего обидел.
— Не в холдинге папа работает, а в обкоме партии! — заявил я прямо посреди какой-то маминой фразы, хотя взрослых перебивать и невежливо.
Мама и врач разом обернулись ко мне. По-моему, они испугались.
— Ага, — первым пришел в себя доктор. — Понятно. Я вам пропишу успокоительное, ладно?
Мама кивнула и принялась меня гладить по голове. Лицо у нее было такое жалостливое и перепуганное, что я на всякий случай закрыл глаза и уткнулся ей в бок. От мамы пахло непривычно, но все равно это был мамин бок, теплый и уютный.
Взрослые перешли на шепот.
Тут я понял, что очень устал от всех этих загадок.
Я прижался к маме поближе и заснул.
Синичка, 13 апреля неизвестного пока года
Я проснулась. Вспомнила вчерашний день. Долго не решалась открыть глаза. Открыла. Отвернулась к стенке и заплакала. Прибежала мама. Я посмотрела на ее жуткий халат и заплакала еще громче. Кажется, потом приходил врач и мне даже что-то кололи. Не знаю…

Если понравится, и модератор разрешит я размещу продолжение. Мне например книга очень понравилась, я её сегодня уже дважды прочитала.