Конфликты, несмотря на многочисленные трагические исходы, всегда притягивали и будут притягивать внимание людей. Что в конфликтах есть такого, что неизменно приковывает взоры людей? Это – виртуальный драматизм и остросюжетность.
В основе виртуального драматизма любого конфликта лежит возможность трагического (катастрофического) исхода для его реальных участников и безопасность для того, кто издалека наблюдает за развитием событий.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог...
(Александр Пушкин. «Пир во время чумы»).
Любой, кто наблюдает за развитием конфликта извне (например, по телевизору), даже не вмешиваясь в действия сторон, становится его виртуальным участником, осознавая свою сопричастность к происходящим событиям. Лицо-наблюдатель начинает сравнивать поступки сторон, анализировать возможные варианты развития событий, мысленно ставить себя на место того или иного участника конфликта. В итоге ему предоставляется уникальная возможность «участвовать в сражениях», «целовать королеву», «рисковать жизнью» и совершать много разных «героических поступков», не испытывая при этом никакого дискомфорта, не рискуя потерять что-либо свое кровное и, самое главное, не отрывая задницу от своего уютного домашнего кресла. Для такого наблюдателя негативные последствия конфликта исключены, но в то же время, находясь в виртуальном мире, так не похожем на его затхлый реальный мирок, он попадает в среду, «что гибелью грозит», и обретает в связи с этим «неизъяснимы наслаждения». Такие возможности всегда притягательны, и не только для любителей воевать дома в мягком кресле.
Остросюжетность конфликтов – это их нелинейность и случайность, взятые вместе. Все случайно происходящее интересует человека, прежде всего, своей непознаваемостью, а стремление к познанию окружающего мира есть генетически обусловленное свойство живой материи. Но если случайности происходят постоянно, то они становятся обыденностью, и человек теряет к ним интерес. Конфликты своей нелинейностью исключают постоянство и тем самым «подогревают» интерес к случайно происходящему. В том случае, если естественных конфликтов нет, то человек организует их искусственно, например, в виде спортивных или азартных игр.
Свойством конфликтов привлекать к себе внимание умело пользуются политики, спортсмены, актеры, режиссеры, а, зачастую, и люди самых прозаических профессий. Иногда это становится прибыльным делом, например у фоторепортеров-папарацци, снимающих скандальные эпизоды из жизни известных людей. Так называемый «черный политический пиар» во многом основан на притягательности конфликтов. Чем конфликтнее политик, тем более известным он становится. А известность – это уже половина успеха на пути к вершинам власти. Но именно половина, поскольку такая популярность имеет и другую сторону: у значительной части избирателей она может вызвать негативное отношение к данной личности. Правило здесь такое: хочешь стать известным – конфликтуй и кайфуй, но помни – исход любого конфликта непредсказуем, а потому «лайф» может неожиданно пойти не в «кайф».
Другое дело, что не всех устраивает "цена вопроса". Гегель в "Феноменологии духа" пишет, примерно- только риском жизни утверждается свобода. То есть, свободный от раба отличется тем, что первый готов поставить на карту свою жизнь.
По этой причине людей захватывают те ситуации, где есть возможность проявить себя. Когда-то об этом говорили так- "в жизни всегда есть место подвигу". А теперь, когда подлиность выхолащивается, вымывается , то собственно жизнь превращается в игру, в развлечение, а повседневная рутина занимает место подлинности.