мной такое происходит, что я плохо соображаю.
-Взрослеешь. Не думал, что так бывает, скачкообразно. Это, как птенец из яйца вылупляется – не очень простой процесс, трудный, зато быстрый. Не то, что у некоторых на год-два и три растянуться может.
Она засмеялась:
-Похоже. Что-то точно во мне изменилось со вчерашнего дня, все совсем по-другому вижу теперь. Но вчера мне очень страшно было от тебя отлепиться, словно вопрос жизни и смерти решался.
Макс обнял ее:
-Вот ты у меня какая. И умная, и глупая – одновременно. Слишком глубоко чувствуешь, но за это я и люблю тебя.
В городе он, как и обещал, не отпускал ее руку, поэтому ей было спокойно. Она с интересом ловила взгляды окружающих и гордилась своим красивым парнем. Хотя многие смотрели не на него, а на нее, ведь она впервые по его просьбе не стала укладывать волосы, а просто перевила их длинной-длинной лентой по спирали и оставила свободными концы, которые у нее завивались. На солнце ее волосы горели как медь и этим привлекали многие взгляды.
-Видишь, какая ты у меня красавица, – сказал ей Макс, – Парни так и поедают тебя глазами, того и гляди уведут.
-Не уведут. Лишь бы тебя у меня не увели. Но я не отдам, буду драться как Бригитта.
***10
Первым делом Макс привез ее в автомастерскую, где работали два его лучших друга.
-Ты где такую красоту прятал? – спросил один из них, восхищенно глядя на Айне.
-Это еще не всё. Раз-два-три, а теперь смертельный номер! Та-дам! – при этих словах Макс снял с Айне очки и шепнул ей:
-Не щурься.
-Вот это да! – едва выдохнули оба его приятеля, – Это точно не цветные линзы?
-Точно, – засмеялся Макс, – Сам, сколько ее знаю, столько и удивляюсь.
-Так эта та самая? Которую ты опекал все время?
-Опекал, а она взяла и выросла. Теперь жить без нее не могу.
Последующие дни Макс ездил по инстанциям и оформлял различные справки. Они с Айне ждали ежегодных отпусков своих матерей, чтобы лететь в Ирландию вместе с ними, поскольку членам семьи работников посольства предоставлялись скидки по оплате перелета. А Максу как будущему работнику выплачивались еще и подъёмные.
В Ирландии их ждали с нетерпением, особенно волновалась бабушка, звонила почти каждый день, хотела удостовериться, что Айне не передумала.
Когда они прилетели, жизнь их потекла как обычно, ведь они проводили в Дублине каждое лето по месяцу-полтора. Обе семьи решали каждая свои вопросы, но теперь их объединила Айне, и всё сориентировалось на нее. Бабушка оплатила ее учебу, и с сентября, когда Татьяна и Вера давно уже вернулись в Россию, Айне приступила к учебе, а Макс начал работать у отца в посольстве. Перед этим он весь август проходил переобучение на вождение при левостороннем движении. Жили они у бабушки, поскольку ведомственные квартиры их отцов были однокомнатными. Правда, пришлось купить раскладную кровать, потому что Макс пока не мог спать с Айне вместе. Не в угоду бабушке, она не являлась ни пуританкой, ни ханжой. Он это делал для себя, поскольку дал себе слово сдерживаться до наступления Айне 18-ти лет. Однако спали они в одной комнате, им было слишком трудно разъединяться надолго.
Первого февраля Макс сделал Айне официальное предложение, а на деле просто купил им обручальные кольца. Однако показал их Айне именно в ночь с 1 на 2-е февраля, в день Бригитты. Они решили сыграть две свадьбы – одну, довольно-таки пышную, в Ирландии, со всеми причитающимися атрибутами, чтобы порадовать бабушку и своих отцов, а вторую уже дома, заменив ее обычной торжественной регистрацией, на которую пригласили своих друзей и хороших знакомых со стороны родителей.
Оставалось дождаться мая, когда Айне должно было исполниться 18. Ее учеба к тому времени уже завершилась и диплом вместе со свидетельством об усовершенствовании знания ирландского языка она торжественно преподнесла бабушке, с которой теперь легко общалась по-ирландски.
Макс едва дождался заветной даты. Отец спросил его накануне:
-Так это у тебя точно не привычная дружба с Айне? Ведь ты знаешь ее с детства.
-Папа, – ответил ему Макс, – Я жизнь за нее отдам. Постоянно ее хочу, только и делал все это время, что останавливал себя. Два года ждал, сначала армия, потом пока ей 18 не исполнится, думал, крыша съедет. Но выдержал. Беззащитная она очень, не мог я тронуть ее раньше срока.
А Айне ни с кем не могла обсуждать ничего, что касалось Макса. Она улыбалась, отвечала на вопросы бабушки и папы, говорила, что очень счастлива, но раскрепощалась только с ним, в его объятиях. И засыпала у него где-то подмышкой, по-детски посапывая.
Когда они впервые сделали это, в самом конце ее затрясло и плавно отпустило. Она с удивлением спросила Макса:
-Так это и есть оргазм? Как все странно природой устроено – казалось бы, боль, но она вдруг из серии спазмов постепенно перетекает в наслаждение.
-Боже, какая же ты книжная девочка. Нет, чтобы просто сказать – я кончила. Меня бы это больше порадовало.
-Разве это одно и то же? – удивилась она.
-Ты что, только в научно-популярных статьях о сексе читала?
-Я, конечно, читала это слово в блогах, но думала, что кончить, это значит, завершить процесс… ну, разъединиться, встать и в ванну пойти.
-Слава богу, теперь наконец-то ты прошла курс молодого бойца, – засмеялся Макс и обнял ее.
Отец Макса сказал ему, что давно копит ему на квартиру и года через два-три сможет дать ему приличную сумму, на что Макс ответил ему:
-Не надо, папа. Бабушка подарила Айне часть своего наследства за то, что она ирландский язык выучила и теперь может общаться с ней на нём. Женщины, что с них взять, у них свои капризы. Как вернемся и распишемся, сразу квартиру начнем искать. Айне хочет в нашу с ней совместную собственность ее оформить. Я против, но с ней же спорить, только зря воздух сотрясать.
-Смотрю, ты у нее полностью под каблуком, – усмехнулся отец.
-Ты прав. Ни в чем не могу ей отказать, потому что очень сильно её люблю.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
март 2024
