это. Она занималась с другими солдатами, обучаясь науке владеть мечом, а по вечерам сидела вместе с ними, слушая рассказы о сражениях. Она послушно выполняла все приказы учителя и больше не упоминала о роднике вечной молодости, так же как не ходила в деревню по собственной прихоти.
Тем не менее, у нее оставалась пара дел, требующих к себе внимания и не позволяющих влиться в отряд полностью.
Первым делом, естественно, был Ури. Он уже начал понимать кое-какие слова, и Виана, воодушевленная успехами своего подопечного, много времени проводила с ним; она учила его говорить, а попутно и манерам. Постепенно юноша научился кое-как объясняться; он выучил самые ходовые слова и строил из них простейшие фразы. Виана спросила его настоящее имя, и откуда он. На второй вопрос Ури сказал, что пришел из леса, но уточнить место не смог. Первый же вопрос его немало озадачил, но все же он ответил:
- Я – Ури, ты знаешь, – в голосе юноши прозвучала горечь непонимания, почему подруга неожиданно забыла его имя.
- Да нет же, это я назвала тебя Ури, – попыталась объяснить Виана, – но у тебя должно быть свое имя… как тебя звали до того, как ты познакомился со мной.
Юноша непонимающе смотрел на нее, а Виана хранила надежду, что он сумеет дать ответ, когда научится говорить лучше. Она расспросила его о прошлом и людях, с которыми он жил раньше, но и на этот вопрос Ури, похоже, нечего было ответить.
- Я в лесу, – терпеливо пояснял он.
- Да, но… у тебя есть друзья? Семья?
- Семья в лесу, – повторил он. – Друг – ты, – Ури ослепительно улыбнулся.
Виана все больше убеждалась, что несчастный Ури полностью потерял память. Первые воспоминания, вернувшиеся к юноше, были связаны с минутой, когда она нашла его в лесу. Все прежние были напрочь стерты и, возможно, навсегда.
И все же девушка не оставляла попытки узнать об Ури больше. Как-то вечером, сидя у костра, она спросила:
- Ури, почему ты здесь?
- С тобой, – ответил он, словно это и так было очевидно.
- Я имею в виду… куда ты шел, когда я тебя нашла? Почему ты был голым в лесу?
На секунду зеленые глаза Ури затуманились, словно вспоминая что-то давнее и далекое.
- Я… – начал он и, с трудом подобрав слова, закончил, – иду далеко.
- Куда? – повторила Виана. – Ты помнишь, куда?
- Сюда, – только и сказал Ури. Кажется, он хотел объяснить многое, но не знал, как; ему явно не хватало слов.
- Не переживай, потом расскажешь, когда сможешь, – утешила юношу Виана и еле слышно добавила, – если сможешь.
Успехи Ури, однако, не заставили Виану забыть о деле, занимавшем ее мысли, и которое могло, к ее опасению, свести на нет все попытки стать членом отряда повстанцев.
Девушка не перестала думать о Рокагрисе, находившемся сейчас в руках дикарей, и о прошлом. Она давно уже не скучала по своим нарядам, лютне и вышивке, по удобствам замка и всяким яствам, которыми она лакомилась вместе с отцом в лучшие времена. Позабыты были даже обожаемые прежде романы о любви и рыцарях.
Ах, если б можно было спасти хоть что-нибудь из потерянного, она выбрала бы мамины драгоценности, единственную оставшуюся память о ней. Виана много думала о бархатной шкатулке, спрятанной под плитой, на которой стояла ее кровать. Она часто спрашивала себя, нашли ли дикари ее тайник и, если да, что они сделали с бесценными для нее украшениями. Девушка не раз представляла, как проберется в свою старую спальню и заберет их оттуда.
Виана представляла это так часто, что наступил момент, когда она поняла, что очень скоро так и будет, и с сожалением вздохнула, отлично зная, что Волк никогда не примет ее в ряды повстанцев, если она осуществит свою затею.
Виана еще поколебалась пару дней, прежде чем принять окончательное решение. Да, она вернется домой, чтобы отыскать драгоценности своей матери. И делать это придется тайно, потому что, узнав об ее планах, Волк не даст их осуществить. “Как и многое другое, – с горечью признала Виана. – Затея однозначно рискованная, и Волк прав, говоря, что все мои задумки были такими же опасными… что поход на праздник цветения, что поиски родника вечной молодости. Но есть вещи, которые нужно делать самой, и никто другой за меня их не сделает. Ясно же, что никто не пойдет за драгоценностями, кроме меня. Нельзя допустить, чтобы они пропали навсегда”. При одной только мысли, что какая-нибудь дикарка носит на своей груди изумрудное ожерелье ее матери, волосы вставали дыбом, но ведь могло быть и хуже – украшения можно было разломать, золото и серебро переплавить, а камни продать какому-нибудь торговцу. А ведь в этих драгоценностях заключалось прошлое – многовековая история ее рода.
“Я пойду их искать, – решила Виана, – даже если из-за этого Волк не позволит мне вступить в отряд повстанцев”.
Стоило только девушке принять окончательное решение, и сразу стало легче. Виана начала обдумывать план действий. Идти в Рокагрис одной представлялось слишком опасным, но кого просить идти вместе с ней, неизвестно. Волк, само собой, исключался сразу. От Дореи будет мало проку, тем более что она, вероятней всего, сочтет ее план излишне рискованным, хотя и знает отлично, что для Вианы эти украшения бесценны. Отличным выбором был бы Гаррид, но он вплотную занимался созданием повстанчесткого отряда, и откладывать это дело без весомой причины не станет.
На какое-то мгновение Виане пришла в голову мысль пойти вместе с Ури. Ей было хорошо с юношей, и она знала, что, уйдя из лагеря даже ненадолго, быстро соскучится по нему. Впрочем, здравый смысл одержал победу: Виана понимала, что за пределами леса Ури быстро привлечет к себе внимание. К тому, же она знала, что Дорея сумеет присмотреть за ним.
После долгих размышлений и сомнений Виана все же решилась поговорить с Айриком, а повод для сомнений был. Если он согласится, им, скорее всего, придется уйти без материнского дозволения, а парнишка был еще довольно мал. В то же время, несмотря на юный возраст, Айрик сумел доказать свою смышленость и находчивость; именно это и было нужно Виане. Она собиралась проникнуть в замок хитростью, а не брать его силой, и мальчишка как раз вызовет меньше подозрений, чем взрослый.
Словом, как-то вечером Виана вместе с Ури подошла к парнишке, вырезавшему стрелы.
- Айрик, сможешь уделить мне минутку? Хочу предложить тебе кое-что.
- Конечно, госпожа, сколько нужно, – Айрик быстро отложил недоделанную стрелу и вскочил.
- Нет-нет, продолжай работать, просто выслушай меня спокойно, а потом дай ответ, ладно?
Айрик молча кивнул; слова девушки озадачили его и в то же время заинтриговали.
- Не знаю, известно ли тебе, но мне пришлось в спешке покинуть свой дом, – начала Виана. – Речь не о Торреспино, а о Рокагрисе, замке моего отца, герцога Корвена де Рокагрис, погибшего в битве с дикарями… Так вот, Арак передал родовое поместье кому-то из своих людей, а я хочу пойти туда и вернуть себе кое-что, спрятанное там.
Несмотря на указания Вианы, Айрик не мог продолжать работу; отложив в сторону стрелы, он смотрел на нее сияющими глазами.
- Но как вы вернетесь в Рокагрис, госпожа? И что будете искать? – с горячностью выпалил он и, устыдившись своего излишнего нахальства, быстро добавил: – Если я могу спросить, конечно.
- Мамины украшения, да покоится она с миром, – Виана не смогла сдержать улыбки. – Они очень много значат для меня, и я не хочу, чтобы фамильные драгоенности попали в руки дикарей.
- Само собой, мы пойдем за ними, – воодушевился мальчуган. – Мы нападем на замок?
- Боюсь, что нет, Айрик. Волк не захочет раскрывать наши силы раньше времени. Он не согласен с тем, что я хочу вернуть свое, а я должна это сделать, пусть и одна. Я отлично знаю замок, в котором выросла, и найду способ незаметно войти и выбраться оттуда, но мне нужен кто-нибудь еще. Хочешь пойти со мной?
- Еще бы, госпожа! – Айрик восторженно подпрыгнул. – Знайте, что можете положиться на меня во всем. Я ваш верный и преданный слуга.
- Я и не сомневаюсь, – улыбнулась Виана, растроганная горячностью мальчугана, – но это опасное дело, и я думаю, что скажу твоей маме, если с тобой что-нибудь случится.
- Я уже почти мужчина, сам могу о себе позаботиться, и мама должна с этим смириться, – обиженно буркнул Айрик.
У Вианы были некоторые сомнения на этот счет, но они быстро развеялись при виде мальчишеского азарта. Девушка стала молча обдумывать детали плана. Ее глаза остановились на окраине лагеря, где паслось несколько лошадей, выкраденных мятежниками из конюшен Робиана. Совсем недавно с их помощью повстанцы совершили налет на врага. Насколько Виане было известно, новый налет в течение ближайших дней не предвиделся, и в голову девушки пришла одна мысль.
- Ты на лошади умеешь ездить? – спросила она Айрика.
- Немного, – слегка помявшись, ответил тот, – но в дороге научусь.
Виана заподозрила, что Айрик вообще не умеет ездить верхом, что было неудивительно для парнишки-простолюдина.
- Сойдет и так, – вздохнула Виана. – Если мы пойдем пешком, это займет уйму времени, а на лошадях до Рокагриса всего два дня пути. Нам понадобится еда и сбруя. – Виана понизила голос и добавила: – Для поездки одолжим на время пару лошадей.
Девушка задрожала от своих слов, не смея поверить, что скоро вернется домой.
Айрик мигом понял намерения Вианы, проследив за направлением ее взгляда, и одобрительно кивнул.
- Выходит, он с нами не поедет? – спросил он, указав на Ури.
- Нет. Люди сразу его заметят, а в наших интересах оставаться незамеченными.
- Вот и хорошо, – удовлетворенно хмыкнул парнишка.
Ури смотрел на них, стараясь понять, о чем разговор. Виана и Айрик разошлись по своим делам, договорившись встретиться вечером и завершить приготовления. Когда Айрик был уже далеко, Ури нерешительно подошел к Виане.
- Ты… путь? – спросил он. – Куда?
- Домой, – улыбнулась Виана.
- Домой? – повторил Ури, указав рукой по сторонам.
- Нет, Ури, это не мой дом. Меня выгнали из дома, и теперь я хочу вернуться.
- Я… не иду с тобой?
- Нет, не сейчас, Ури, но ты не беспокойся, я скоро вернусь. Я ухожу не навсегда.
- Навсегда, – повторил Ури, смакуя новое слово. – Почему я… не иду с тобой?
Виана остановилась, стараясь собраться с мыслями. Объяснять было долго.
- Потому что ты другой, – она ласково потрепала его по волосам. – Я пойду туда, где много людей. Таких как я и Айрик, но не таких как ты.
Ури прищурился, обдумывая ее слова.
- Люди… как ты? Много? – Ури обвел взглядом лагерь; казалось, он был удивлен, узнав, что где-то еще есть люди помимо тех, кого он знал.
- Очень много, – подтвердила Виана.
Ури вздернул голову и решительно заявил:
- Я с тобой.
- Нельзя, Ури. Сейчас мне будет нужно, чтобы никто не обращал на меня внимания. Чтобы никто меня не заметил, – старалась объяснить Виана. – А ты другой. Люди сразу меня заметят, и я не смогу спрятаться от врагов.
- Врагов? – непонимающе переспросил Ури.
- Плохие люди, – уточнила Виана, подумав, что теперь придется объяснять еще и это, но, к ее удивлению, Ури медленно и серьезно закивал головой, словно понимал значение этих слов лучше нее.
- Плохие люди, – повторил он.
Ури взял руку Вианы и поднес ее к своей. Он часто сравнивал их, замечая разницу между своей пятнистой, как у леопарда, кожей и ее, светлой, но
