Рецензия на произведение Юлии Кириленко "Иллюзия сознания"

Представленная подборка включает в себя шесть стихотворений; Понимание»,  «Я вижу»…, «Погружение», «Очарование», «Здесь и сейчас», «Иллюзия». С согласия автора, в орбиту рассмотрения было включено и стихотворение «Многоточия», которое, по моему мнению, также находится в русле общей тематики подборки. Собственно говоря, насколько я знаю творчество данного автора, все стихи Юлии так или иначе посвящены одной большой теме: поиску смысла жизни. Всю её лирику можно назвать лирикой философской.
Первое прочтение однозначно даёт результат: стихи заражают и даже завораживают, то есть свои «шумы в голове» у Юлии есть, и она умеет их выразить. Более того, за те полгода, что я наблюдаю за творчеством Юлии, я заметил: она неустанно работает над средствами выражения, повышает свой уровень стихотворного мастерства,  вырабатывает и шлифует свою собственную манеру. Она становится (для меня, во всяком случае) всё более узнаваемой – в хорошем смысле этого слова. Почти всегда теперь, при анонимной оценке анонимных произведений, я могу угадать, что вот данные стихи принадлежат именно Юлии.
Таким образом, на анализе фонетики представленных стихов специально останавливаться, как всегда, не будем. Стоит отметить только, что автор упорно преодолевает в данном случае «сопротивление материала» посредством более частого, чем в общеязыковой среде, употребления гласных и сонорных, посредством постоянного стремления к построению аллитераций: «Клокочет ум в бессилии, Мелькают мысли бешено»... («Многоточия») Не уверен, что это происходит сознательно. Скорее всего, это результат работы «шумов в голове» и лишнее свидетельство их наличия.
«Сопротивление материала» более наглядно начинает себя проявлять на следующем, лексико-семантическом уровне. Сами названия стихотворений подборки характерны. Из семи пять относятся к книжной лексике. Привкус «книжности» вторгается даже в метафорические, в целом, пассажи: «Оставь мышление: снаружи Мираж, забудь о нём, дыши, – И ты спонтанно обнаружишь Простор души». («Погружение») Впрочем, один раз мне резануло ухо (зацепило глаз?) употребление слова совсем иной, чуждой, по-моему, категории: «Тщетно, теряя мгновенья, в которых Движется мир, ты устал; ищешь знак Существования Бога, упорно В глупом уме создавая бардак» («Здесь и сейчас»)
Конечно, это дело автора, но, по-моему, грубовато-экспрессивное, разговорное  словцо «бардак» здесь не годится. Никакой дополнительной оценочной нагрузки (например, иронии) оно, как мне кажется, в данном случае не несёт. Получается, что автор употребляет его совершенно нейтрально (а до этого речь идёт о Существовании Бога, не о чём-нибудь!) Впрочем, может быть, это для меня слово «бардак» имеет явный грубовато-экспрессивный оттенок, а для более молодых оно действительно стало нейтральным и свободно-употребительным?..
Про рифмы ничего сказать не могу. Они достаточно богаты, уместны, вообще, как мне кажется, этот этап развития у автора далеко позади. Стало быть, и говорить-то о рифмах было бы с моей стороны оскорбительно. Плотника же не хвалят за то, что у него две руки, а не одна.
Ритмически стихи подборки вполне разнообразны. В основном, это различные варианты ямба. Впрочем, есть и дактиль: «чётко и цепко работают мысли» («Здесь и сейчас»), хорей: «ты, желаниями полный» («Иллюзия»)… С одной стороны, автор достаточно уверенно пользуется палитрой русских ритмов. С другой стороны, на ритмико-синтаксическом уровне проявляется то же "сопротивление материала», которое было отмечено на уровне лексико-семантическом. Ритм зачастую вступает в некое противоречие с «книжной» лексикой и серьёзностью тем. То, что дактиль вообще, и дактилические окончания в частности невольно создают «плясовой» эффект, знали уже во времена Некрасова. То, что хорей – размер песенный и даже частушечный, стало понятно немногим позже. Между тем для Юлии характерно подобное соединение:  «Всё пустое в мире этом; Ум, объекты, сны – мираж. Танцами теней и света Создаётся облик наш». Может быть, автор и добивался подобного эффекта? – Поговорим об этом чуть позже, а сейчас, чтобы не забыть, напомню об анапесте – размере, который был просто-таки в моде у русских символистов, но который действительно, как показала их лирика, очень подходит для отражения философской стороны бытия.
Фабулы представленных стихотворений, то есть, грубо говоря, «про что» они, можно попытаться выразить таким образом (конечно, очень схематично): «Многоточия» -  познание мира (И мчимся, словно гончие, За чудом просветления, Но ставим многоточия: От смерти – до рождения»...); «Понимание» - познание любви в мире (Мы пробудимся, понимая, Что вот она любовь – везде, Что мир наш – океан без края,
А мы – лишь волны на воде»... – кстати, по-моему, это лучшее стихотворение подборки); «Я вижу…» - призыв к действию в любви («В твоих глазах любовь живёт, В моих – лишь отражение... А может быть, наоборот? Давай начнём движение»); «Погружение» - о тщетности познания мира («И абсолютно без усилий Ты вспомнишь то, что не терял; И что бы мысли ни твердили,
Ты спал»...); «Очарование» - развитие данной темы («Чаруют сны надеждой
Менять поток мечты. Но под любой одеждой Мы всё-таки пусты»...); «Здесь и сейчас» - призыв познавать мир через мгновение («Остановись! Миг конца и начала
Здесь и сейчас. Есть сомненья? Проверь: Только секунда покоя... Так мало
Нужно для счастья, ты понял теперь?»); Иллюзия – печальный итог размышлений («  Раз. И образ растворился. Два. И мыслей след простыл. Три. С иллюзией простился... Кто? А разве кто-то был?)
Налицо сквозной сюжет подборки. Лирическая героиня (скажем так) ищет смысл жизни. И в конечном счёте не находит его. Всё суета сует…
И вот здесь, на мой взгляд, окончательно выявляется основное противочувствие лирики Юлии. Можно определить его так: между грустной, и даже трагической концепцией (мир призрачен!) и динамичной, энергичной, я бы сказал, молодой мыслью автора. Движение мысли автора входит в противоречие с авторской концепцией. И слава Богу, что входит, добавлю я. Мысль автора – есть, а значит, мир совсем не призрачен. «Ens!» – как яростно восклицал когда-то Фома Аквинат по поводу бытия Бога…
В связи с этим нельзя не поговорить о философской концепции, декларируемой автором. В послесловии Юлия цитирует некоего Ngo Ma: «Ты боишься увидеть… Что этот мир — мертв»… Я честно прослушал его трёхчасовой видеокурс (он вполне русскоязычен), попытался читать его книжки, познакомился с выдержками из афоризмов Аму Мом (Алёна Кравченко), также цитируемой Юлией…
Насколько я понял, всё это исходит из буддизма, для которого существующий мир только источник страдания. И смерть есть освобождение от этих страданий, от этого тяжёлого призрачного земного бытия.
Конечно, я слабый знаток буддизма, который нынче в большой  моде у интеллигенции, однако, на мой взгляд, христианство гораздо диалектичнее буддизма и, кроме того, ставит в центр познания именно личность человека. С моей точки зрения, на сегодняшний день христианство есть наибольшее приближение человечества к пониманию Бога. Повторяю: на сегодняшний день!..
А буддизм? Что буддизм? Я совершенно согласен с о.Александром Менем, который утверждал, что лучшие люди дохристианского прошлого были – в поведении – христиане. Он приводил в пример Сократа, который, конечно, догматически ещё был язычником, но в поведении и образе жизни – истинным христианином.
Приведённые стихи, по-моему, как раз и доказывают: если художественное Инобытие создано талантливо, оно неизбежно отражает реальное Бытие (в данном случае – живую мысль автора), и, стало быть, оно – есть, оно – не призрачно. Может быть, этим и объясняются энергичные ритмы автора?..
Смею обратиться к Юлии с двумя советами. Первый – познакомиться с книжкой «Вечный человек» Гилберта Кита Честертона, весёлого и убеждённого католика. Второй – попробовать «описать птичку», как когда-то давали домашнее задание царкосельским лицеистам; то есть попробовать отразить внешний мир. Именно у данного автора, с её  постоянной углублённой рефлексией, это может получиться очень интересно.
Общая оценка – 8 баллов.