...Ещё раз о Снежной Королеве...

ПРОЛОГ

Все меняется. Все проходит. Все застывает.
Печальные айсберги – хранители северных морей – медленно скользят вдоль неба.
Низкое Солнце бессильно. Не растопить.
Эскимосы исполняют ритуальные танцы тюленей.
Как все это далеко от меня!..
Я погрязла в жизни.
Вместо того, чтобы слушать, я прислушиваюсь.
Вместо того, чтобы слышать, я подтасовываю звуки.
Музыка…
Я ее не слышу. Нет, слышу: но уже однажды услышанную кем-то. Свою – не слышу.
Я искала смыслы. И – запуталась.
Смысл рождения в том, чтобы родиться.
Смысл жизни в том, чтобы жить.
Смысл смерти в том, чтобы умереть.
Как банально!
Высшие материи… Святые цели…
А айсберги бесшумно несут свою боль вдоль северных морей.
А эскимосы сосредоточенно исполняют ритуальные танцы тюленей.
Может быть, именно тогда, когда мы мучительно ищем смыслы, мы стремительно отдаляемся от них?
Ах, да – Гоген! Ну, конечно, Гоген! Поль Гоген…
На Таити было жарко. Зеленое море. Красное небо. Синие тени. И – покой.
Однако, несколько печальных жителей Франции остались во Франции – ждать у моря – Гогена.
Один из них сошел с ума, другая – просто умерла, так и не увидев Таити.
А на Таити было жарко. Зеленое море. Красное небо. Синие тени. И – покой.
Я не знаю, кто прав. Я не уверена в том, что права я. Нельзя быть правым, если находишься в точке пересечения, когда любой путь близок и понятен. Господи, ну почему равновесие мгновенно?!… Раз и… Надо идти. Куда?.. Вспоминаю детскую считалочку:
«Раз-два-три-четыре-пять,
Вышел зайчик погулять…
Вдруг охотник выбегает –
Прямо в зайчика стреляет…
Пиф-паф, ой-ой-ой!
Умирает зайчик мой…
………………………………
Принесли его домой…

Оказалось, он живой…»
Где дом? Где тот, дом, в котором опять окажешься живым?
Айсберги…
Эскимосы…
Таити…
Покой…

1
ДОРОГА

Смеркалось. До 22 декабря оставалось  несколько недель.
Прямое, как луч полярной звезды, шоссе, убегало на Север. Мело. Дворники едва успевали смахивать снег  с обледеневшего ветрового стекла.  Дальний свет осторожно ощупывал Будущее. Столбик термометра, несмотря на включенную печку, приближался к точке обледенения.
…………………………………………………………………………………
В машине сидели двое. Он и Она… Она и Он… Она и Она… Он и Он… Кто именно, значения не имеет. Но чтобы не смущать благонравных читателей, допустим, что в машине сидели – Она и Он. Он – за рулем. Она – рядом.
- Куда поедем? – спросила Она.
- Куда… куда… Прямо… Не назад же.
- Ты где-нибудь видишь указатель? Куда ведет это шоссе?
- Указатель, наверно, был вон на том столбе… Да ладно, какая разница.. На прямом шоссе сложно заблудиться. Куда-нибудь да приедем.
Машина взревела и резко тронулась с места. Женщину откинуло назад.
- Боже мой, да научишься ли ты когда-нибудь нормально водить машину!.. Все. Молчу. Молчу…
Прямое, как луч полярной звезды, шоссе  сходилось в неподвижную точку.
Метель усиливалась. Становилось холоднее.
……………………………………………………………………………………
- Ты хоть что-нибудь видишь? – спросила Она.
- То же, что и ты – снег, шоссе…
- Мы едем по этому шоссе уже больше часа… Ты заметил, что нам не встретилась ни одна машина. Тебе не кажется это странным?
- Дура ты. Посидела бы рядом. Лобового – захотела. Сиди и радуйся, что никого нет.
- И указателей никаких… Может быть, мы заблудились?
- Нет, ты непроходимая тупица. Заблудиться можно тогда, когда знаешь, куда идешь… Кроме того, шоссе до неприличия прямое: никаких поворотов, развилок. Прямое и ясное. Наконец встретилось что-то прямое и ясное. А она все недовольна… Выключи сейчас же музыку… Меня не прельщает перспектива провести ночь в кювете… Хотя, по-твоему, наверное, это ужасно романтично.
- Ну, ладно, - не унималась Она. – А километровые столбы где?
- Ну зачем тебе километровые столбы? Зачем тебе знать, сколько километров осталось до места, о котором ты даже не подозреваешь? А для других целей у насесть спидометр. Например, к настоящему моменту мы проехали… - рука мужчины неожиданно нажала на тормоз. Машина рванулась и поехала медленнее. – Ничего себе… Зашкалило что ли?.. 888 километров. Не вынесла душа поэта… не боись, в случае чего, повернем назад – на Юг.
- Если долго-долго ехать на Север, то в конце концов окажешься на Юге… - Нараспев произнесла она.
- Что ты несешь! Помолчи лучше. – и он надавил на газ.
………………………………………………………………………………..
Прошло еще около часа. Метель совсем озверела. Машина шла очень тяжело. Столбик термометра в салоне опустился ниже -10 ˚С.
Она не выдержала:
- Сколько еще молчать-то? Куда мы едем? У тебя есть цель?
- Есть ли у МЕНЯ цель? – вкрадчиво произнес Он. – Есть – ЕХАТЬ. Понимаешь – ЕХАТЬ! И НИ О ЧЕМ НЕ ДУМАТЬ. Трудно придумать лучшее средство для достижения этой цели, чем абсолютно прямое шоссе.  Кому, как не тебе, это знать! – Он повернулся к ней. – Чем задавать глупые вопросы, плесни-ка мне лучше чайку, а то прохладно, знаешь ли.
Чай  горчил и неприятно пах термосом.
- Говорил тебе – не бери дешевку. Так ты все деньги экономишь и делаешь все наперекор. Черт возьми, погода совсем спятила. Сколько сейчас, интересно снаружи?… Слушай, вряд ли какой-нибудь идиот будет в такую хмарь стоять с жезлом на шоссе. Дай-ка флягу.
- Ты что! Ты же…
- Я же, ты же, мы же. Лыжи отбросить хочешь от воспаления легких? Валяй. А я погожу пока…
Отхлебнув из фляги, он довольно поморщился:
- На, и ты хлебни.
Через минуту тепло потекло по телу. Сознание заволокло. Стало  спокойнее.
- Ну, вот совсем другое дело, - улыбнулся Он, глядя куда-то в шоссе, и прибавил скорость. Машина очень неохотно, но все же поехала чуть быстрее.
- Я хочу спать, - зевнула Она.
- Э, нет. Какая хитрая нашлась! Ты будешь дрыхнуть, а я тут баранку крути, – отрезал Он, но посмотрев на нее, слегка смягчился. – Ладно, погоди. Еще чуть-чуть. Если никуда не доедем, в машине заночуем.
- Замерзнем!
- Не замерзнем. Хлебнем еще, и ничего с нами не случится.
- Да ты что. У меня так прадед замерз. Заснул вечером в сугробе, а утром нашли… Говорят, улыбался он так безмятежно.
- Брось! Сказки все! Но если ты так трусишь, по очереди будем спать.
- И кто первый?
- Естественно, тот, кто пахал.
………………………………………………………………………………..
Шоссе становилось все более и более неразличимым. И только зная о его прямоте, можно было найти дорогу. Северный ветер швырял охапки снега в лобовое стекло. Дворники уже не справлялись. Столбик термометра необратимо полз вниз.
Вдруг на заднем сиденье что-то треснуло. Под термосом начало образовываться коричневатое пятно. Варежкой Она попыталась смахнуть чай на пол кабины, но варежка соскользнула, и Она больно ударилась локтем о ручку задней дверцы.
Он сделал еще один глоток из фляги и протянул ее свой спутнице. Она отрицательно покачала головой.
- Фу, ни черта не видно. Все, приехали. – произнес Он.
- Прямо на обочине? - удивилась Она.
- А где – под обочиной что ли?
- Может, в снег зароемся, как полярники? – кисло пошутила она.
- Я еще раз повторяю: у нас есть спирт, – отрезал Он и надавил на тормоз.
Автомобиль  отбросило к кювет…
Потирая ушибленный лоб, на этот раз Она промолчала.

Он опрокинул остаток спирта и бросил фляжку на заднее сиденье. Фляжка звонко ударилась о коричневатое пятно.
Через минуту, укутываясь в  плед, Он проворчал:
- Разбуди меня часа через два… Можешь тихо слушать музыку, только не забудь надеть наушники.
- Приятных сновидений… - Еле слышно выдохнула Она.  Но Он уже Ее не слышал …




2
СНЕГУРОЧКА

Она не могла долго находиться под Солнцем. Она любила Солнце, а Солнце было беспощадным к ней.
Солнце обожало все согревать, растапливать. Снег и лед оно вообще не переносило, словно ему было жизненно важно узнать, что находится под пушистыми белыми одеждами планеты. Так, маленький ребенок ест суп только потому, что его разбирает любопытство: какой рисунок скрывается на дне тарелки?
Солнце интересовало, какое сердце скрывается в этой высокой стройной женщине с ледяным взглядом. Хотя, если быть точным, то Солнце было уверено, что вместо сердца у женщины – кусок льда. «Не порядок!» – ворчало Солнце и начинало растапливать оболочку. Ему вспоминалось, как однажды  удалось избавить мир от бессердечного существа, выдающего себя за кроткую светловолосую девушку, Ангелоподобная лицемерка растаяла на глазах восторженных берендеев.
Она слишком любила Солнце и могла долго терпеть. Глаза привыкали к ослепительному свету и переставали слезиться. Белые одежды спадали с плеч сами. И вот уже она стояла в белом длинном платье, простоволосая, босая. Тонкие руки, острый подбородок, упругая девичья грудь. Совсем девочка. Солнце воодушевлялось собственным успехом и принималось жарить по-настоящему. Часто ли выпадает возможность растопить Снежную Королеву! Вот-вот, и легкое белое облачко вспорхнет в небо.
Но женщина была опытна и, следовательно - мудра. Глупо второй раз превращаться в белое облако. Здесь –  дома на Севере – некого было убеждать в бессердечности.
Повзрослевшая Снегурочка накинула на плечи белоснежную ажурную шаль, повернулась и вошла в дом.
Огромная полярная сова вспорхнула с конька крыши и бесшумно опустилась на снег.


3
ГОСТЬ
- Тук-тук-тук…
- Кто там?
- Это я.
В белый зал влетел запыхавшийся Южный Ветер и по-хозяйски уселся в высокое ледяное кресло перед круглым обеденным столом.
- Ну, хозяйка, угощай…
- И кто тебя только манерам обучал! Ну, кто же так врывается? Я  все-таки Королева.
- Королева… Королева… Кто же спорит? Я, Ваше Величество, есть хочу.
- Если бы не твои сказки, дорогой мой, видит Бог, я бы тебя и на порог не пустила.
Женщина игриво вздохнула и поставила на стол ледяные вазочки с аппетитными шариками мороженого:
- Угощайтесь, гость любезный. Здесь – сливочный пломбир. В этой вазочке – настоящее шоколадное. А вот твое любимое – крем-брюле.
Южный ветер пододвинул к себе вазочку с белоснежным пломбиром.
- А почему не крем-брюле? – поинтересовалась Королева.
- Самое вкусное я, как и ты, впрочем, всегда оставляю напоследок.
И Ветер принялся медленно поглощать мороженое.
Королева смотрела на него и улыбалась. Забавная привычка – тянуть время.
- Ну, и долго ты еще будешь испытывать мое терпение?
- Какая вы неугомонная, Ваше Снежное Величество! – усмехнулся Южный Ветер. – Гостя сначала надо покормить, напоить…
- Ага, еще и спать уложить. Знаю… знаю… Может быть еще и песенку спеть?
- А что… У тебя иногда неплохо получается. Только вот очень уж они у тебя непонятные и тоскливые. Но спать под них – в самый раз.
- Ты знаешь, что ты ужасный грубиян?
- Угу… - Ветер потянулся за вазочкой с шоколадным мороженым.
- Ты не лопнешь?
- Что вы, Ваше Величество. Ветры не лопаются. Они – хлопают… вывесками там… полами одежд… Путают пряди волос… А еще ветры воют: у-у-у-у…
- Ну, ну, ну… Угомонись. – зажала уши Королева. – Ешь-ка ты лучше мороженое  - И придвинула к Ветру вазочку с крем-брюле, которое и сама очень любила. – Ешь. Но, пожалуйста, все-таки расскажи что-нибудь.
- И что тебя интересует, Королева?
Королева убрала со стола пустые вазочки.
- Все, Ветер, все…
- Так уж и все? Поконкретнее бы, Ваша Снежность. У меня не так много времени, как у Вас, например. Так что,  самое главное, Королева… Самое главное…
- Самое главное? – Королева нахмурилась. – Самое главное…