Волшебная предновогодняя ночь

В те годы летали только самолетами «Аэрофлота». В предновогодний вечер я возвращалась из московской командировки в Ереван. Меня провожал брат студент. Одно немного насторожило: в аэропорту объявили о задержке какого-то рейса.
— Не беда, — успокоил меня брат, — вас регистрируют, может, в том городе туман, в Москве лётная погода и вы улетите вовремя.

К нам подошёл высокий молодой человек.
— Одноклассник Рубик? – удивился мой брат. – Привет! Хочешь с родителями встретить Новый год?
Тот кивнул улыбаясь.
— Сестра летит домой. Вам будет не скучно вдвоём. Я пожалуй вернусь в общагу. Счастливого вам пути!

Брат ушёл, регистрацию мы прошли, багаж сдали, в моей руке осталась лишь дамская сумочка. Вдруг к нашему и всеобщему неудовольствию начали объявлять о задержках всех рейсов. Народ прибывал, но самолёты не вылетали, аэропорт временно закрыли. Ничего не говорилось о причине задержек. В справочной сказали, что это как минимум на два часа. В здании становилось душно, сесть негде и мы решили выйти наружу.

В тот год зима в Москве была странная: после снегопада и мороза -20 неожиданно теплело: слякоть, грязь, дождь и снова по кругу: морозы и дождь. Когда мы ехали в аэропорт, моросил дождь, снег под ногами превратился в серое месиво, деревья стояли тусклые, мокрые – общая картина унылая.

Мы с Рубиком вышли наружу и удивились: в воздухе кружились снежные хлопья, легко дышалось. Всё вокруг помаленьку одевалось в чистые белые одежды.

— Погуляем, – предложил Рубик.

Мы медленно пошли по улице прочь от здания, свободного времени много. Окружающий ландшафт менялся на глазах — становился сказочно красивым. Снег не спеша кружил и падал, постепенно накрывал светлым покрывалом всю грязь на дорогах и тротуарах. Казалось снегопад хотел скрыть серость от наших глаз – готовил город к празднику. Редкая машина проезжала мимо нас практически бесшумно. Оголённые ветви деревьев мало-помалу укутывались белым пухом. Я смотрела на деревья. Возникло ощущение будто мы идём по сказочному лесу. Деревья, на которые падал свет фонарей, сверкали серебром. Свежевыпавший снежок приятно хрустел под ногами.

Говорили мы мало, на разные темы, больше наслаждались окружающим пейзажем. Мой спутник оказался не болтлив, но с ним было приятно беседовать. Я обнаружила, что ровесник моего брата не по возрасту начитан, умён и многое знал, хотя не секрет, что мальчикам другие дела интереснее чтения книг. Впрочем, неудивительно, ведь парень учился в физтехе, на самом сложном факультете известного института в СССР, куда поступали эрудированные – настоящие вундеркинды.

Сухой и рассыпчатый снежок укрыл скамейку, которая выросла нашем пути, словно кто-то незримый позаботился о нас. Рубик легко смахнул снег с сиденья. Мы сели. Время было позднее – ближе к полуночи. Трасса пустовала. Свет тусклых фонарей плохо освещал улицу, но от снега вокруг стало очень светло. Снежное покрывало вобрало в себя все звуки. От упоительной тишины в душе установилось состояние блаженства.

— Так бы сидеть и сидеть на скамейке, но через час здесь будут две белые скульптуры.
— Ты мне нравишься, — прервал меня попутчик, мои брови поднялись от удивления. — Я несколько дней буду в городе. Может, мы встретимся?

Неожиданный поворот событий. Хотя, вероятно, эта волшебная ночь виновата.
— Это невозможно, — сказала я тихо, — ты ровесник моего младшего брата.
— Ну и что?
— Между нами разница в семь лет.
— Это не важно.
— Ты начитанный, умный, замечательный собеседник, но я смогу относиться к тебе, только как к брату.

Нужно ли объяснять ему подробнее? Зачем я в Москве? Командировку для меня устроил мой руководитель – хороший человек, чтобы я сделала себе линзы вместо очков. Осенью я два месяца встречалась с парнем, влюбилась, летала от счастья. Вдруг всё странным образом изменилось: он избегал общения со мной, видимо не хотел разговора. Как и любая девушка, я искала причины и в первую очередь в себе, во внешности. Обладая длинными волосами, почти до талии, понемногу отстригла до плеч. Потом подумала, что очки портят моё лицо и решила перейти на линзы. Человек может добиться всего, если хочет. Линзы делали по знакомству, как мне по секрету сообщила одна пациентка, но я получила желаемое. В те дни уже ходила в линзах, которые на первых порах причиняли физическую боль. Но душевная боль мучила сильнее – я всё еще надеялась вернуть прежние отношения с тем, кого любила. В моей голове поселилась еще одна мысль: может любимый не хочет видеться со мной, потому что я старше его на три года? Здесь на скамейке рядом со мной сидел юноша, для которого семь лет не имели значения. Очень приятно слышать такие слова, значит действительно нравлюсь ему? Кто знает, возможно, и у Рубика через некоторое время изменится настроение, когда пройдет очарование сказочной ночи? Всё ж лучше сразу сказать: нет и ничего объяснять не нужно.

Послышался рокот двигателя.
— Вернёмся в зал ожидания, похоже, самолеты уже отправляют: наш улетит, мы останемся, — я встала, стряхивая с себя снежинки.

Парень остался недоволен и нехотя поднялся.

В зале ожидания чувствовалась суета. Мне стало любопытно, как я выгляжу. Спустилась в туалет попудрить нос. Там висели большие зеркала. Несколько лет назад мужчина спросил: ты красивее утром или вечером? Я рассмеялась – в двадцать лет такие вопросы смешны. Теперь из зеркала на меня смотрела симпатичная девушка с большими выразительными темно-карими глазами, снежинки искрились на черных кудряшках, румянец на щеках освежал лицо. При вечернем свете я красива. Это моя беда или счастье: выглядеть намного моложе своих лет?

Когда мы шли на посадку, попутчик попросил мой паспорт: мы ведь вместе летим, и посмотрел дату моего рождения. Так возраст имеет значение? Или он хотел проверить: правду ли я говорю?

Меня встретил папа, он приехал на машине. Мы подвезли Рубика – в Ереване наступило утро — четыре часа.

Наш лайнер вылетел с небольшим опозданием. Старший из моих братьев те же дни провел в Москве, но ему не повезло. Его борт должен был прилететь на несколько часов позже меня, но задержался на сутки. После снегопада в Москве пошёл ливень, и ударил мороз. Лётное поле обледенело, и самолеты покрылись тонкой ледяной коркой. Служащие аэропорта начали отмечать Новый год. Их не волновали планы и надежды пассажиров.